Читать «Мёртвая рука капитана Санчес» онлайн - страница 187

Платон молчал. Потом вздохнул, достал из-за пояса свёрток и протянул эмиру. Тот глянул на Платона затравленными глазами, развернул платок и достал голубые чётки: на окровавленных бусинах кое-где всё ещё виднелся налипший песок. Какое-то время эмир сидел молча, потом проговорил:

– Что-то такое я ожидал, когда Васим вернулся с охоты с простреленной рукой… Сказал, что поранил себя, заряжая пистолет.

Он опять завернул чётки, положил их к себе на колени и молча, с закрытыми глазами откинулся на спинку кресла.

– Я скоро уеду, отец, – сказал Платон. – Скажи ему это.

Эмир открыл глаза, – они сияли от непролитых слёз, – и произнёс:

– Я хотел оставить тебе трон.

– Я не хочу этого.

– Я знаю… Но я уже стар… И хотел передать тебе государство.

– Я не хочу этого. Эта ноша тяжела для меня.

Они замолчали. Эмир не спускал глаз с Платона, но тот смотрел в пол.

– Ты был бы хорошим правителем для моего народа, – сказал эмир, наконец, и добавил горько: – Про своего сына Васима я такого не скажу.

– Прости, отец, – выговорил Платон.

– Тебе так нравится в твоём новом мире? – эмир усмехнулся.

– Он просто другой, отец, – Платон поднял глаза, ответил и опять понурился.

Эмир молчал. Казалось, он ищет слова, подбирает самые нужные, веские, чтобы сказать их Платону, чтобы переубедить его. Видимо, не отыскав таких слов, эмир опять спросил:

– Но ты понимаешь, что пока я жив, ты можешь всегда вернуться?

– Да, знаю… Спасибо, отец, – ответил Платон и, вытянув за бечёвку свой амулет, спросил: – Скажи, что ты знаешь об этом амулете?

– Ничего, сын. Мне известно только, что это амулет твоей матери, – ответил тот. – Пойдём, выпьем чаю… И посидим в саду. В саду сейчас хорошо.

В дом Ибн Хамдиса принц вернулся под утро, когда в доме все давно спали. Его проводила дворцовая стража.

****

Караван вышел из Атара на заре, а спустя несколько часов стало уже жарко.

Скалы уступами спускались к западу, они быстро нагрелись, отражая своими боками неумолимый жар солнца, но мистер Трелони через щель в завесе своего паланкина не переставал изучать окрестности в зрительную трубу. Капитан, доктор Легг и Платон также беспрестанно подносили к глазам свои трубы, но они опять не нашли ничего похожего на две горы со старинного гобелена.

Через несколько дней горы кончились, и пейзаж неузнаваемо поменялся – появились дюны, и даже воздух стал пахнуть по-особому. Он сделался острым, душным, словно песок пустыни поджаривали на огромной дьявольской сковородке, и в этом воздухе обжигающий ветер нёс мельчайшую пыль.

«Эта пустыня похожа на море», – думал сквайр, глядя на дюны. Здесь есть «море в штиль», есть «мелкая зыбь», а есть «штормовые валы», и всё это песчаное «море» движется незаметно глазу. И как бы не были искусны проводники, и как бы не были выносливы верблюды, ни одному каравану не под силу пересечь Сахару сразу из одного её конца в другой. Все торговые маршруты разбиваются на этапы, где погонщики перегружают товары на свежих верблюдов. И всё равно тут и там на караванном пути попадаются останки павших верблюдов.