Читать «Слезы Чёрной речки» онлайн - страница 214

Значительная часть времени ушла на подготовку к хранению запасов. Пришлось вырыть большой погреб, отделать внутри толстым деревом от мышей. Специально для зерна построил еще один лабаз с деревянными ларями от птиц и грызунов.

После уборки картошки ножом срезал овес и пшеницу. Вручную отделил зерна от шелухи, продувая каждый колосок ртом. Овса получилось два мешка, теперь Янис мог печь лепешки два раза в неделю. Пшеницы набралось полведра, всю ее оставил на посадку.

Собрав урожай, до холодов два раза сходил в зимовье Снигуров. Перенес имевшиеся там продукты к себе — все равно теперь они никому не нужны.

Этой осенью выдался богатый урожай кедрового ореха. Дождавшись падалку, сложил перед зимовьем огромную гору шишек. Потом, не разгибая спины, рубелем на бревне шелудил их, просеял на сите, провеял, высушил в избушке. Ореха получилось так много, что некуда было складывать, пришлось строить еще один лабаз с ларем. Однако места все равно не хватило, вошла только половина урожая. Оставшуюся часть рассыпал на нарах толстым слоем.

В этот сезон юноша был подготовлен к зиме лучше, чем в первый год. Теперь у него было достаточно хлеба, картошки и даже сладостей. Меда, что дали ему староверы, хватило на всю зиму.

Перед началом промысла все же хотел сходить в деревню, как мечтали с Юрисом. Надеялся хоть раз увидеть мать и сестру, встретиться с любимой девушкой. Янис был уверен, что Инга ждет. Эта вера крепила дух. Однажды вечером собрался в дорогу, но ночью приснился предупреждающий сон. Отец с братьями, Юрис сидят у них дома на веранде под стеклом, обедают. Он просится к ним, стучит в закрытую дверь: пустите! Но те его не слышат. Продолжил стучать. Отец выглянул в окно, отрицательно покачал головой: тебе с нами нельзя! И все удалились в глубину дома. Посмотрел вокруг: на заборе сидят вороны, во дворе мечутся куры. Где мать с сестрой? Никого нет. В огороде, на парнике для огурцов, с краю, сидит Клим-гора. Молча смотрит на него. Янису страшно от мысли, что разбойник его сейчас будет убивать. Но тот спокоен, руки скрещены на груди. Посмотрел на темное небо, сказал лишь: «Не ходи!» И исчез.

Янис проснулся, подскочил на нарах, схватил револьвер из-под стола. От страха не мог понять, где находится. Потом сообразил, вышел на улицу. Снаружи пушистый снег, навалило около полуметра. Вернувшись, лег в темноте, не смыкая глаз. Пролежал до утра, пока Елка не попросилась на улицу. Снега добавило, впору лыжи доставать. Понял, что это знак: нельзя идти в деревню.

Короткий день и бесконечно длинная ночь этой суровой зимы изматывали. Пропадая на охоте, парень старался утомить себя, чтобы как можно раньше лечь спать. Однако молодость быстро восстанавливала силы, поднимался задолго до рассвета. При свете лучины, дожидаясь нового утра, не знал, куда себя деть. Едва серые сумерки разбивали тени и можно было различить деревья от снега, шел в тайгу. Надолго задерживался там, строил новые ловушки или тропил соболиные следы.