Читать «История магии и экспериментальной науки. Римская империя» онлайн - страница 142

Обвинения Аполлония в магии

Еще во время своей жизни, Аполлоний был обвинен своим соперником, философом Евстратом, в занятиях магией. Четыре книги об Аполлонии, написанные Морагеном, тоже изображают его колдуном, а Евсевий в своем ответе Иероклу, приписывает чудеса, которые совершал Аполлоний, колдовству и помощи демонов. Ранее сатирик Лукиан писал, что лже-пророк Александр в своей юности был учеником «одного из шарлатанов, которые занимались мистическими заклинаниями и магией…, уроженцем Тианы, другом великого Аполлония и знакомым со всеми его рискованными занятиями».

Путаница в терминах

Защищая своего героя от этих обвинений, Филострат сам не сумел остаться чистым. Он использовал двусмысленные определения и кое-что добавил от себя. Впрочем, такие же двусмысленные термины можно найти и в других книгах, посвященных магии. В нескольких местах Филострат отрицает причастность Аполлония к магам, но гораздо чаще оправдывает его в том, что он был гонсом. Этим словом греки называли колдуна, чародея или волшебника, и оно всегда употреблялось в осуждающем смысле. Со словом «магос» дело обстоит по-другому, как и с латинским «магус». Им могли обозначать как людей, занимавшихся черной магией, так и Магов Востока, которых греки обычно считали мудрыми и достойными людьми.

Однако, различие здесь очень тонкое, и Филострат часто путал эти понятия, а Конибер в своем английском переводе «Жизни Аполлония Тианского» допустил грубую ошибку, переведя греческое слово «магос» как magician (колдун) а не как «тот, кто занимается магией». Порой Конибер применял слово «колдун» к тому, кого, на самом деле, надо было бы назвать Магом. Следует также отметить, что Филострат поселил Магов в Вавилонии и Персии.

Маги и магия

Начнем со слов Филострата о том, что некоторые считали Аполлония колдуном, «потому что он дружил с Магами Вавилона и браминами Индии, а также с гимнософистами Египта». Но эти люди ошибались. Ибо «Эмпедокл, Пифагор и Демокрит, хотя и поддерживали связи с магами и изрекали много своих собственных истин, все-таки не опускались до этого искусства» (то есть магии). Да и Платона, продолжает Филострат, несмотря на то, что он посещал Египет, и общался с его жрецами и пророками, никто колдуном не считал.

В этом отрывке, как мы видим, Филострат отождествляет Магов с магическим искусством, и я не уверен, что здесь слово «Маги» не должно было быть переведено как «колдун». С другой стороны то, что он считал несостоятельными обвинения Демокрита и Пифагора в магии, не согласуется с мнением Плиния, который приписывал обоим философам сильное увлечение магией.

Аполлоний и Маги

Сам Аполлоний, очевидно, не считал Магов, с которыми он встречался в Вавилоне и Сусе, колдунами. Одной из главных целей, которые он ставил перед собой, отправляясь на Восток, «было тщательное изучение их творений». Он хотел понять, действительно ли они столь мудры в божественных вещах, какими их считают. Под их руководством проводились религиозные обряды и приносились жертвы. Аполлоний не позволил Дамису сопровождать его, когда он посетил Магов в полдень, а потом — в полночь, чтобы побеседовать с ними. Аполлоний сам признавался, что узнал от них много нового, а кое-чему и сам их научил. Он сказал Дамису, что «они мудрые люди, но не во всем». Уезжая из их страны, он попросил царя отдать им те подарки, которые намеревался подарить ему. Он назвал Магов мудрыми людьми, которые преданы царю без остатка.