Читать «История магии и экспериментальной науки. Римская империя» онлайн - страница 133

Вкрапления науки и религии

В «Метаморфозах» почти нет научной информации или дискуссий. Когда Памфила, пошептавшись со своей лампой, объявила, какой будет погода на завтра, Луций высказал предположение, что этот искусственный огонь мог впитать в себя какие-то свойства своего небесного оригинала. Трава мандрагора может вызывать сон, похожий на смерть, но он не заканчивается гибелью, а бобер, как верили в ту эпоху, сам себя кастрирует, чтобы спастись от охотников. В книге подобного рода нельзя, конечно же, обойтись без упоминаний о драконах; здесь сообщаются о чудовище, которое достаточно велико, чтобы проглотить человека.

Ради сравнения скажем (поскольку ниже мы рассмотрим книгу «Жизнь Аполлония Тианского», известного пифагорейца, а потом узнаем из «признания Климента», что апостол Павел любил на рассвете купаться в море) что Луций, будучи еще в образе осла, стремясь очиститься, вошел в море и семь раз окунулся с головой, поскольку божественный Пифагор писал, что это число особенно благоприятно для религиозных ритуалов. «Говорили, что «Золотой осел» — первая книга в европейской литературе, где показана набожность в современном понимании этого слова, и самые позорные приключения Луция заканчиваются, в конце концов, религиозной кульминацией».

Но, добавляет профессор Дункан Б. Макдональд, «мало есть книг, сюжет которых, несмотря на фантастическое сияние цвета и света, развивался бы под такими тяжёлыми как свинец небесами, как в «Золотом осле». В этом мире нет реального бога; все находится в руках чародеев; человек лишён надежды и в этой, и в последующей жизни; полный тоски, он борется и находит убежище в странных культах».

Магия в других греческих романах

Магия в «Золотом осле» играет гораздо большую роль, чем в любом другом дошедшем до нас греческом произведении, поэтому нет ничего удивительного в том, что в них мы видим героя и героиню, которые страдают от козней и волшебников или их самих ложно обвиняют в занятиях магией, как это было в «Эфиопике» Гелиодора, где Харикла приговаривают к сожжению по обвинению в отравлении. В христианских романах, как мы позже узнаем из «признаний», демоны и маги упоминаются неоднократно, а, между тем, не стоит забывать, что в римской империи обвинения в занятии магии встречались не только в романах, но и в реальной жизни. Самого автора «Метаморфоз» судили за это, и мы обратимся теперь к «Апологии», которая посвящена этому событию.

Магия в «Апологии»

Форма «Апологии»

«Апология», по-видимому, дошла до нас в том виде, каком она была написана. Ее вероятно, записывали стенографисты, а потом она, очевидно, подвергалась переработке, вроде той, которой Цицерон подверг свои речи. «Апология», скорее всего, была написана в большой спешке, поскольку Апулей утверждает, что обвинения в магии ему были предъявлены неожиданно — всего за пять-шесть дней до суда, а он в это время был занят подготовкой к другому судебному процессу, на котором должен был защищать свою жену.