Читать «ЗНАК ВОПРОСА 1994 № 03» онлайн - страница 9

Таким образом выявилось, что и по сию пору конструкции, разработку которых начал еще Б. Франклин, далеки от совершенства. Кроме того, эксперименты показали, что далеко не всем предупреждениям Гидрометцентра можно верить. Ведь его штормовые сигналы относятся к данному району вообще, без привязки к какому-либо конкретному объекту. А такую привязку делать крайне необходимо, поскольку в 60 % случаев гроза обходила телебашню стороной, а простои оборудования, ремонтных рабочих стоят достаточно дорого.

В общем, в результате всего этого группа сотрудников института разработала и установила на башне систему персонального грозового оповещения для данного объекта. Выглядит она так. С трех сторон башни на высоте 524 метра установлены 80-сантиметровые металлические стержни. При приближении грозового очага — примерно за 3 км от него — на стержнях возникает светящаяся корона, особого рода электрические разряды. Возникающий при этом электрический ток фиксируется индикатором грозовой опасности, и за 20 минут до того, как объект окажется в зоне молниевого поражения, диспетчер получает соответствующее предупреждение.

Подобные системы стали устанавливать и на других телебашнях, прочих высотных объектах страны. Причем москвичи вовсе не являются монополистами в подобного рода исследованиях. «Ловцы молний» также работают, например, в Институте высоких напряжений при Томском политехническом институте. Сфера деятельности диспетчерской службы — весь регион, от Читы до Омска. Причем большая часть работы по обнаружению и регистрации молний ведется автоматически.

Ни одна из проказ молний не остается незамеченной.

ПОРТРЕТ

ОГНЕННОГО ШАРА

О трагедии на Васильевском острове помнят многие. Но мало кто знает, что Рихман погиб не от простой, линейной молнии, а от шаровой. На это, в частности, указывает и рисунок Соколова. На нем изображен некий светлый сгусток, двигавшийся, судя по всему, практически горизонтально…

Вот на какую подробность обратил когда-то мое внимание доктор физико-математических наук И. М. Имянитов — пожалуй, один из старейших исследователей шаровой молнии в нашей стране. В то время, когда мы с ним разговаривали, Илья Моисеевич возглавлял одну из лабораторий Главной геофизической обсерватории имени А. И. Воейкова, расположенную там же, в Санкт-Петербурге, где была когда-то и лаборатория Рихмана.

— И все-таки, несмотря на это и многие другие свидетельства, — продолжал свой рассказ Имянитов, — шаровой молнии долгое время официальная наука отказывала даже в самом факте ее существования. Почему? Уж очень странно она себя ведет…

Действительно, зачастую огненные шары ведут себя столь необычно, что ученые, слушая рассказы людей; видевших это чудо природы, скептически полагали, что свидетели «врут, как все очевидцы». В самом деле, разве легко поверить, скажем, такому случаю:

«Кажется, в 1826 году удар грома разразился над домом одного из моих приятелей в Антоне, где я занимался медицинской практикой. Дом этот находится на высоте от 30 до 40 метров над уровнем Эльбы. Друг мой, доктор Ван дер Смиссен, прохаживался по своей гостиной, когда раздался удар грома; в то же самое мгновение огненная масса появилась на полу комнаты и пробежала в виде овального шарика величиной с куриное яйцо, близ стены, покрытой по здешнему обыкновению лаком. Шарик катился к двери со скоростью бега мыши; там, произведя новый взрыв, он перескочил через перила лестницы, ведущей на нижний этаж, и исчез точно так же, как и явился, не причинив никакого вреда…»