Читать «ЗНАК ВОПРОСА 1994 № 01-02» онлайн - страница 58

_{Рис. 8. Так выглядят зарегистрированные на бумажной ленте биопотенциалы головного мозга взрослого здорового человека. Запись осуществлялась с правой (1) и левой (2) затылочной зон, а также правой (3) и левой (4) сенсомоторных зон}

Сотни километров лент бумаги исписали экспериментаторы в поисках тех мозговых кладовых, где должны храниться следы памяти. Но «взять приступом» крепость, скрывающую тайны памяти, оказалось не так-то просто. Хотя с помощью метода регистрации электрических процессов исследователям и удалось немало узнать, но этого было крайне недостаточно, чтобы «нарисовать» истинный портрет Мнемозины. Трудность здесь заключается еще и в том, что память по своей природе многолика и весьма изменчива.

В частности, ученым удалось установить, что начальный этап образования следов памяти характеризуется уменьшением амплитуды биопотенциалов мозга и увеличением их частоты. Как только след в нервной системе сформировался, каких-либо видимых изменений электрических реакций мозга зарегистрировать уже не удается. Наглядно проявляемый след в этих случаях как бы исчезает из поля зрения экспериментаторов — исчезают, таким образом, и контуры портрета памяти. Но сама она, как ни странно, еще больше укрепляется, становится более прочной, хоть и не просматриваемой с помощью метода электроэнцефалографии.

Эти факты дали основание ученым выдвинуть гипотезу о существовании двух видов памяти — кратковременной и долговременной, определенным образом отличающихся между собой по своим свойствам. В основе кратковременной памяти, как они полагают, лежит реверберация, или повторное прохождение электрических сигналов, в частоте которых закодирована воспринятая разными анализаторами информация, по замкнутым нервным цепям.

Такое предположение имеет определенное экспериментальное подтверждение.

Еще в 1956 г. кубинский физиолог М. Верцеано в опытах на кошках показал, что если животным вживить в таламус — одну из важных структур мозга — несколько микроэлектродов и регистрировать с их помощью электрические разряды нервных клеток, то можно выявить эффект реверберации. Проявлялся он в период перехода состояния мозга от бодрствования ко сну. При таких условиях проведения наблюдений за кошками оказалось, что в момент перехода активности их мозга от десинхронизации к синхронизации в таламусе начинает появляться волновая активность, распространяемая от нейрона к нейрону. И хотя М. Верцеано не смог точно установить геометрическую конфигурацию пути прохождения сигналов в мозговой ткани, тем не менее стало ясно, что их своеобразное «зацикливание» на конкретные замкнутые нервные цепи вполне может рассматриваться в качестве материальной базы памяти. Правда, памяти краткосрочной, так как через некоторое время зарегистрировать эффект реверберации не представляется уже возможным.

А что же дальше? Что происходит с воспринятой мозгом информацией? На какие уровни хранения она переходит в структурах центральной нервной системы?

На эти и многие другие вопросы попытаемся дать ответы в предлагаемой беседе. А пока мы можем только сказать, что первоначальный этап восприятия мозгом информации и ее переработка в нем во многом напоминают картину расхождения кругов по поверхности воды от брошенного камешка. Сначала водяные круги видны хорошо, затем, по мере того как камешек погружается на дно, круги уменьшаются и наконец полностью исчезают. В результате создается впечатление, что ничего и не произошло, хотя брошеный камешек уже лежит на дне. Не так ли и воспринимаемая мозгом информация вызывает «рябь» в электрической активности коры головного мозга только до тех пор, пока не осядет в кладовых памяти?