Читать «Реинкарнация. Исследование европейских случаев, указывающих на перевоплощение» онлайн - страница 20

Для лучшего понимания того, что я собираюсь описать далее, я должен упомянуть о том, что при жизни первой Бьянки у нас была служанка-швейцарка по имени Мари, которая говорила только по-французски. Из своего родного горного края она принесла так называемую кантилену, своего рода колыбельную песню. Она действовала так, словно слетала с уст самого Морфея, настолько сильным было её усыпляющее воздействие, когда она пела её нашей маленькой дочери. После смерти нашего ребёнка Мари вернулась в свою страну, и мы не хотели вспоминать ту колыбельную песню, которая могла направить наши мысли к дочери, которую мы потеряли. Прошло девять лет, и мы полностью забыли об этой колыбельной песне, а затем один странный случай напомнил нам о ней. Неделю назад мы с женой находились в моём рабочем кабинете, соседствующем со спальней, как вдруг оба мы отчётливо услышали ту самую колыбельную песню, звучавшую как отдалённое эхо. Звук исходил из расположенной рядом спальни. В первый момент мы, оба потрясённые и озадаченные, не поняли, что эту песню поёт наш ребёнок. Однако, заглянув в спальню, мы увидели, что наша дочь, вторая Бьянка, сидит на кровати и поёт эту колыбельную песню на французском языке без акцента. Разумеется, мы никогда не учили её этой песне. Моя жена, стараясь не выказать своего удивления, спросила её, что она пела. Бьянка ответила, что она пела французскую песню. Она не знала ничего по-французски, если не считать несколько слов, которым научили её сёстры. Тогда я спросил её: «Кто научил тебя этой песне?» Бьянка ответила: «Никто. Я просто знаю её». Затем она продолжила петь так, как будто ничего другого в своей жизни не пела.

Тому, что я здесь скрупулёзно изложил, читатели могут подобрать любое объяснение, которое их устроит. Но что касается меня, то я пришёл к следующему выводу: мёртвые возвращаются.

Алессандрина Самона

Первое сообщение об этом случае опубликовал отец исследуемой (Samona, 1911). Он также был отцом старшей дочери, которая, по его мнению, переродилась в его младшую дочь. Его отчёт стал предметом дискуссий у тех, кто прочёл его, из-за короткого промежутка времени, около восьми месяцев, между смертью старшей дочери и рождением младшей, исследуемой. Кармело Самона обнародовал дополнительные сведения об этом случае, когда исследуемой было около двух лет (Samona, 1913a). Он также ответил на критические замечания о коротком отрезке времени между смертью и предполагаемым перерождением (Samona, 1913b, 1914). Позднее он послал отчёт о дальнейшем развитии исследуемой Чарльзу Ланселину, который впоследствии включил эти сведения в свою книгу (Lancelin, 1922). Эта книга лишь информация о том, что было запечатлено в памяти исследуемой и рассказано ею.

Сообщение

Оба ребёнка, главные действующие лица в этой истории, получили имя Алессандрина. Для того чтобы нам было удобно различать их, я буду называть их Алессандрина I и Алессандрина II. Их родителями были Кармело Самона, врач из Палермо, в Италии, и его жена Адель. Помимо дочерей у них было ещё трое сыновей.