Читать «Теннисные мячи для профессионалов. Повести» онлайн - страница 208

— Они пытались его просунуть в форточку, сбросить крючок с внутренней двери. Что-то спугнуло…

Потом вся компания по очереди ходила во двор — «мыть руки». Все та же Веда, проходя, случайно в кабинете участкового заметила Рогова. Он ее тоже заметил.

— Привет, Слава!

— Привет, ребята! — Рогов писал объяснение. На секунду он замер, держа авторучку над форменным бланком.

— Ты тоже здесь? — удивилась она.

— И я, Ведочка, — Рогов криво улыбнулся, но голос его не дрогнул, звучал все так же мягко, ласково.

«Этот будет бороться за жизнь до конца…» — подумал Денисов.

— Давно приехал? — спросила она, все еще ничего не понимая.

— Давно. Очень давно, Ведочка.

Участковый, сидевший напротив, встал, чтобы закрыть дверь.

— Надолго? — еще спросила она.

— Очень надолго. Думаю, на всю жизнь. — Денисов поймал на себе испытующий взгляд.

Веда, к счастью, ничего не поняла или не захотела понять.

— Знаете его? — поинтересовался Пашенин.

— Славу? А как же! Он нам новую дорогу показал в Старый Крым. — Георгий при этих словах заметно помрачнел, но она успокоила его. — Он ухаживал за дочерью… — Веда назвала фамилию довольно известного писателя. — Потом куда-то исчез…

— За окном дачи, где решетка… — спросил дежурный, когда они снова вернулись в кабинет старшего опера. — Там кабинет? — Он готовится отвечать на звонки, которые вот-вот должны были последовать — из Симферополя, Киева, может, даже Москвы.

— Спальня. И казна! Сусанна держит там свои побрякушки…

— В шкафу?

— В металлическом ящике. — Ширяева вытерла глаза платком, вступила в разговор. — Ключ от него всегда при ней. Она бы его ни за что не отдала! Я ее знаю. Представляете, что могло быть!

Денисов ловил на себе взгляды Веды, ее мужа. После происшедшего они выражали только отчуждение и опасливую осторожность.

«Известный синдром. — Денисов отвернулся. — Люди, боящиеся крыс, переносят свой страх и на крысоловку тоже…»

— Я могу засвидетельствовать: Сусанна — женщина очень мужественная! — важно заметил Мацей.

Увидев Денисова в отделении, он с секунду колебался: должен ли он делать вид, что никогда не видел его прежде? Они поздоровались.

— Я, между прочим, сразу догадался, кто вы, — с ходу придумал Мацей. Легенде этой было суждено потом долго гулять по дому творчества «Коктебель».

— Не сомневаюсь.

— МУР?

— Транспортная милиция, Московское управление.

— Длинная у вас рука, однако…

Денисов поймал удивленный взгляд Ширяевой; пришло ли ей в голову, что его приезд в Коктебель связан с нею? С гибелью Волынцева? С их взаимоотношениями?

Что-то удерживало его еще в кабинете Пашенина. Люди, о которых он читал в эссе? Их манера общения?

— В доме, должно быть, были и другие ценности? — допытывался дежурный.

— Может, им было известно о колье? — Ширяева словно кого-то или чего-то ждала — оглядывалась на дверь. — Сусанна купила его, когда мы жили в Париже, на Рю де Риволи. В доме еще коллекция греческих икон. Марки Николая…

— Родственника?

— Да, он вот-вот появится. Следователь сказал, чтобы все, кто вечером приходил на дачу, собрались в отделении милиции. Нас допросят… — Она что-то чувствовала — снова оглянулась.