Читать «Чудо: Роман с медициной» онлайн - страница 31

Четвертую стену заменяло окно, у которого за маленьким круглым столиком я и пил свой кофе, раньше мы завтракали вдвоем, и я хорошо помнил, скольких трудностей мне доставляло разместить еду на столе, на все никогда не хватало места, что-то приходилось ставить на кровать, это, конечно, было малоэстетично, но Рипсик не протестовала, она стала смиренной, и, разумеется, она видела, что мне тяжело со всем управляться, я крутился как белка в колесе, ехал с кофейником вниз, вернувшись, насыпал в пластмассовые баночки геркулес и изюм, заливал кипятком, резал колбасу, сыр и хлеб, потом вскрывал ножницами пакетики растворимого кофе, ножницы вечно куда-то девались, и я искал их по всей комнате, вытряхивал кофе в чашки, когда-то давно, когда мы еще останавливались в гостиницах, мы всегда возили эти пластмассовые чашки с собой, потом необходимость отпала, но на этот раз, подозревая, что нас ожидает, Рипсик сунула их в чемодан, потом наконец наполнял чашки с кофе горячей водой и, облегченно вздохнув, садился, чтобы в следующую же секунду вскочить, потому что забыл принести сахар. «Я никогда бы не поверила, что ты так хорошо можешь обо мне заботиться», — как-то раз сказала Рипсик, глядя на мои хлопоты, в тот момент я почувствовал себя польщенным, но потом задумался: значит, все эти годы я о ней заботился плохо? Ну да, я же вечно сидел, уткнувшись носом в компьютер, писал свои романы, которые мало кто читал, а Рипсик следила за тем, чтобы я мог спокойно работать, это я был в центре ее внимания, а не наоборот, она для меня была словно фон — как небо, которое замечаешь, только когда увидишь его каким-то необычным, то ли изумительно сиреневым, то ли мрачно-черным, — да только Рипсик никогда не была мрачной, эта сторона в ее личности отсутствовала, и она напоминала даже не столько небо, сколько солнце, всегда спокойная, всегда теплая. Может, она потому и заболела, что я мало уделял ей внимания? Я помню, как я испугался, когда пять лет назад ей впервые поставили диагноз, я с ужасом думал, что будет, если она умрет, чувство отчаяния подтолкнуло меня к поискам выхода — и я его нашел! Последующие годы, до возвращения болезни, были самыми счастливыми в нашей жизни — только вот как я позволил всему начаться заново, неужели я опять оставил ее без внимания, заботился о ней так мало, что дал ей возможность сказать: «Я никогда бы не поверила…»

Пластмассовое кресло, в котором я сидел, было неудобным, с глубокой впадиной в сиденье и с такой твердой спинкой, что на нее было лучше не опираться, было еще второе, но тоже плохое, и я опять пожалел, что нам не удалось снять квартиру, хотя бы для того, чтобы у Рипсик было на что опустить отекшую руку, она очень страдала, что в номере нет ни дивана, ни нормального кресла, сравнительно удобно она могла устроиться только утром, когда спускалась с ридером в холл, но там были свои проблемы — туристы, чемоданы, суета, так что когда в номере становилось прохладнее, она сразу возвращалась…