Читать «Конъюнктуры Земли и времени. Геополитические и хронополитические интеллектуальные расследования» онлайн - страница 98

Начнем с перспективы «нового халифата» – как ни курьезно звучит такая формула, когда речь идет о шиитском центре, где никогда не признавалась законность суннитских халифов, в сегодняшнем мире все большие цивилизационные сообщества представлены консолидированными великими державами (Китай, Индия, Россия) или союзом государств с явным преобладанием одного (США с Большой Европой). Пока исключение – Латинская Америка, но это еще молодая, становящаяся цивилизация, к тому же сосредоточенная на особом материке и имеющая возможность «вариться в собственном соку», насколько это позволяет сегодняшняя геоэкономика. Ислам как геокультурное сообщество характеризуется тем, что, пережив в первой четверти XX века крах своего универсального государства (Османской империи), он напрямую, без представительства в виде объединяющей великой державы входит в полутораполярный расклад раздробленной массою территориальных образований и политизированных диаспор, часто вклинивающихся в иные геокультурные миры.

Одна его ветвь, сейчас едва ли не самая заметная, притязает на роль мировой революционной силы, соотнося себя по преимуществу с Большим Центром на правах главного антагониста «нового мирового порядка». В то же время мятежные исламистские движения на платформах иных цивилизаций, бунтуя против местных субцентров, пытаясь расшатать их и подорвать, объективно подыгрывают проекту униполярно глобального устройства.

Крушение османского халифата в начале 1920-х по своему значению для исламской цивилизации сопоставимо с пресловутым падением Рима в истории античного Запада. Вопрос в том, не переживет ли еще ислам и свое Каролингское Возрождение? В нынешнее время усиление Ирана – единственный шанс оформления арабского и иранского Ближнего и Среднего Востока как нормального государственно оформленного субцентра силы среди иных субцентров, полноценно вписанного в полутораполярный баланс планеты и способного переводить цивилизационные притязания Особого Человечества в логику государственных резонов. Само собой разумеется, что некоторые и даже многие мусульманские режимы и экстерриториальные группы («амбициозные корпорации», словами А. И. Неклессы) – особенно ваххабитские – отвергли бы статус «нового халифата», однако при этом их энергия отрицания была бы вынуждена расходоваться внутри самого исламского сообщества.

«Новый халифат» можно помыслить в двух геополитических образах. Версия первая предполагает, что исламский прилив, сметя Израиль, распространит гегемонию поднимающегося субцентра до Гибралтара – на всю Северную Африку. Этот вариант выглядит для нынешнего мира слишком революционным, и реакция на него была бы вполне предсказуемой: паника в Европе, особенно в Европе южной, средиземноморской, сплочение напуганных европейцев вокруг Большого Центра и НАТО, голоса «левого» и «правого» капитулянтства вперемежку с крепнущим рыком вышедшего из тени фашизма, а вместе с тем тактически возросшая роль Турции как «стража Запада», спешное включение ее в ЕС и ускоренное демографическое «отуречивание» стран Европы.