Читать «Повесть о мужестве» онлайн - страница 4

Геннадий Александрович еще утром уехал в город за продуктами; сейчас уже был поздний вечер, а он еще не вернулся. Фому Егорыча это очень беспокоило: мало ли что могло приключиться с человеком. Беспокойство его передалось ребятам, и никто не помышлял о сне, несмотря на поздний час.

Ребята сидели вокруг большого дубового стола и старательно сапожничали под руководством Фомы Егорыча. Кто сучил дратву, кто приколачивал подметки, некоторые же, которых Егорыч считал самыми способными, самостоятельно тачали сапоги. Обычно в такие вечера Егорыч рассказывал ребятам забавные истории из своей флотской жизни, и за столом не прекращался веселый смех. Сегодня же тишина нарушалась только шорохом дратвы, протаскиваемой сквозь кожу, да мягким стуком сапожного молотка.

Николке показалось, что кто-то едет, он насторожился, вглядываясь в клубящуюся тьму за окном. Вот послышался стук колес, хлопнула дверь и заскрипели ступеньки лестницы.

— Слава богу, — облегченно вздохнул Егорыч, — Геннадий Лександрыч, кажись, приехал.

Все головы повернулись к двери. Она отворилась, и на пороге действительно появился Геннадий Александрович. За ним, звеня кавалерийскими шпорами, вошел высокий старик в белом кавказском бешмете. В руках он крутил стек с чеканной серебряной рукояткой. Злые черные глаза его под сведенными к переносице лохматыми бровями не предвещали ничего хорошего. Следом за ним вошли два солдата и остановились в дверях.

Старик вышел на середину комнаты, оглядел притихших ребят и проговорил, насмешливо кривя губы:

— Разрешите представиться, господа! Я потомственный дворянин, генерал-адъютант его величества Покревский. Это — мой дом. И, если мне не изменяет память, никого из вас я к себе в гости не приглашал! — Голос Покревского сорвался на крик. Он с силой ударил стеком по столу и, обращаясь к Геннадию Александровичу, приказал: — Немедленно убрать всю эту рвань из моего дома!

— Слушаюсь, — пробормотал тот растерянно.

— Позвольте, позвольте, господа хорошие, — вмешался в разговор Фома Егорыч. — Ведь дети, нельзя же так. Ночь на дворе.

— А ты кто такой? — спросил Покревский, пристально разглядывая Егорыча. — Большевик?

— Так точно, ваше превосходительство, большевик, воспитатель ихний, — поспешил заверить генерала Геннадий Александрович.

— Взять! — рявкнул генерал, указывая солдатам на Егорыча.

2

Раннее летнее утро. Солнце уже встало, но не успело еще прогреть воздух, и город выглядел умытым и по-утреннему свежим. Легкий ветерок едва шевелил листья старых тополей на обочинах тротуаров. Николка шагал мимо маленьких домиков с плотно закрытыми ставнями. Улица казалась вымершей, не видно было ни одного прохожего. Николка остановился и огляделся вокруг. Налево, за домами, высилась закопченная коробка сгоревшей мельницы, а впереди желтым огнем горел в солнечных лучах крест на колокольне городского собора.