Читать «Круги по воде» онлайн - страница 47
Аркадий Григорьевич Адамов
— Ишь, обормот, — сердито прошипела одна из женщин. — Антенны какие-то выдумал.
— А сам небось не проспится с вечера, — добавила другая.
Мужчина, однако, не удостоил их ответом и хмуро проследовал через двор к дому. За ним двинулись и приезжие.
Герасим Филиппович оказался непомерно высоким и толстым. Ступени под ним, когда поднимались на второй этаж, противно скрипели.
— Лестница, чтоб её, — проворчал он, открывая ключом дверь. — Прошу.
Он пропустил мимо себя всех троих, даже не взглянув на дочь.
Из длинного тёмного коридора, заставленного детскими колясками, тазами и какими-то ящиками, они прошли в залитую солнцем, душную комнату. Сквозь открытую дверь виднелась вторая с большой двуспальной кроватью и зеркальным шкафом.
Усевшись вокруг стола под большим оранжевым абажуром, все на секунду умолкли. Потом Игорь, представившись, объяснил цель приезда.
Герасим Филиппович нахмурился и, по-прежнему не глядя на дочь, пробасил, с силой потирая крупные, шершавые ладони:
— Я, граждане сотрудники, и знать этого прохвоста не желаю. Задурил, одним словом, девке голову. А ей учиться ещё, а не гулянками заниматься. И по кустам всякие шу-шу-шу. Тут и до греха, знаете…
— Папка… — тоненько пискнула Лара, опуская голову.
— Что — папка? — грозно пробасил Герасим Филиппович. — Не по вкусу? А мне, может, не по вкусу, что ты день-деньской перед зеркалом выворачиваешься. Вон, одним словом, милиция твоим кавалером занялась. И правильно! Сколько я тебе говорил, несущественный он человек. Несущественный! — и, повернувшись к Игорю, он, уже тоном ниже, сказал: — А записку ту, граждане сотрудники, я в сортир спустил. Самое место ей там, одним словом.
— Вы, Герасим Филиппович, что-нибудь плохое о нем слышали? — осторожно спросил Игорь.
— А мне слышать не надо. Я своими вон глазами вижу, как он её с жизни сбивает. Я его однажды тут прищучил. Серьёзно сказал: «Брось!» Так он мне, видишь, чувства выставляет. Я ему говорю: «Какие там чувства, девке семнадцати нет». Ну, верно, после восьмого работать пошла. Так я её в вечернюю затолкал. Где это видано, чтоб в шестнадцать лет шуры-муры разводить?
— Ромео и Джульетте четырнадцать было, — неожиданно сказал Томилин. — А какая любовь?
— Чего? — не понял Герасим Филиппович.
— Творение Шекспира, говорю.
— Ну, я вам, граждане сотрудники, не Шекспир, — вскипел Герасим Филиппович. — У меня вот творение, — он ткнул пальцем в притихшую Лару. — Из этого творения ещё чего выйдет.
— Ладно, Герасим Филиппович, — вмешался Игорь. — Вы нам другое скажите. В тот вечер, когда Сергей записку принёс, вы его на Речной видели?
— Ага. Шёл, подлец.
— С кем же он шёл?
— Кто его знает. Темно было.
— И куда они шли, не приметили? — снова спросил Игорь.
— Это я, граждане сотрудники, сказать не могу, — покачал головой Герасим Филиппович. — Мне, одним словом, и смотреть-то на него желания не было. Да и далече они были, когда зашли.
— То есть как это — зашли, куда?
— В ворота зашли. Куда же ещё?
— А в какие ворота?
— Вот это уж сказать не могу. Не приметил, одним словом.
Игорь и Томилин стали прощаться.