Читать «Саймон и программа Homo sapiens» онлайн - страница 20

— А еще Ник играл на гитаре, — добавляет Эбби.

— Ник — очень талантливый парень, — кивает мама.

— Знаю-знаю, — улыбается Эбби. — Все девчонки по нему сохнут.

— Вот почему я советую Саймону тоже научиться гитаре. Его сестра раньше играла.

— Я — спать, — говорю я. — Эбби, тебе что-нибудь нужно?

Мама размещает Эбби в комнате Элис, что очень смешно, учитывая, что Ник лет десять ночевал на полу в моей спальне.

Только у себя я наконец могу расслабиться. Бибер уже заснул у изножья моей кровати в гнезде из джинсов и толстовок. Костюм дементора кучей падает на пол. Хотя целился я в корзину. Я до смешного неспортивен.

Лежу на кровати, но под одеяло не залезаю. Терпеть не могу сбивать простыни зазря. Знаю, абсурдно: я аккуратно застилаю постель каждый день, хотя в остальном моя комната — адский пейзаж из бумаг, грязного белья и книг. Иногда мне кажется, что моя кровать — спасательная шлюпка в море этого беспорядка.

Я надеваю наушники. У нас с Норой общая стена, поэтому мне нельзя слушать музыку через динамики, когда она ложится спать.

Нужно что-то привычное. Эллиотт Смит.

Но я не могу уснуть и все еще чувствую себя взбудораженным после вечеринки. По-моему, было прикольно. Хотя мне особо не с чем сравнивать. Трудно поверить, что я пил пиво. Знаю, ужасно убого думать так об одном-единственном пиве. Гаррет и другие соккеристы наверняка сказали бы, что останавливаться на одном — просто смешно. Но я — не они.

Вряд ли я расскажу об этом родителям. Но уверен, они бы не разозлились. Не знаю. Мне нужно какое-то время, чтобы ужиться с новым Саймоном. А родители умеют испортить такие моменты. Им становится ужас как любопытно. У них в голове поселился определенный мой образ, и всякий раз, когда я выхожу за его границы, они просто в шоке. В этом есть нечто столь унизительное, что не поддается описанию.

Когда я встречался с девушками, самое дикое и ужасное было рассказать об этом моим родителям, серьезно. Такое случалось трижды. Хуже любого расставания. Никогда не забуду тот день, когда в восьмом классе я рассказал им о Рэйчел Томас. Господи. Сначала они захотели посмотреть на ее фотографию в школьном альбоме. Папа даже принес альбом на кухню, потому что там светлее. С минуту он задумчиво молчал, а потом произнес:

— Вот это брови!

Знаете, а я и не замечал, пока он не сказал. Но после этого я ни о чем другом думать не мог.

Однако именно мама была одержима самой мыслью, что у меня появилась девушка, ведь до сих пор у меня никого не было. Не знаю, почему она так сильно удивилась, ведь я почти уверен, что девушки никому не достаются с рождения. Но тем не менее. И она хотела знать о Рэйчел все: как мы познакомились, что я чувствовал и не надо ли нас куда-нибудь отвезти. Маму обуял невероятный интерес. И, увы, мои сестры никогда не говорили ни о парнях, ни о своих отношениях, так что все внимание досталось мне.