Читать «Минус шесть» онлайн - страница 16

— Арончик, еще совсем утро! Погрей мне спину!

Фишбейн откинул одеяло, вставил ноги в ночные туфли и воскликнул: Человека заживо грабят, а ей какое дело! Ей — погрей спину!

— Кто грабит? — спросила Цецилия, села на кровати, и чепчик ее съехал на бок. — Почему ты мне раньше не сказал?

— Сказал-мазал! — огрызнулся Фишбейн, надевая пикейную сорочку. — Поговоришь с этими махерами! Приехали в запломбированном вагоне, наговорили, наобещали, а теперь отбирают последнее! Ну, господа, Фишбейна голыми руками не возьмешь!

Он распахнул окно. Солнце, сверкающее, как медный чайник, обдало его золотым кипятком с головы до ног. Он оделся и прошел в комнату сына. Додя спал. Фишбейн сдернул с него одеяло и шлепнул рукой по мягкому месту:

— Вставай, Додька! Пора! Завтра успеешь выспаться! — утешил он сына.

Цецилия накрывала стол, на ней был розовый капот, и от нее пахло земляничным мылом. Вокруг террасы душистый горошек лез вверх по веревочкам, у ступеней жасмин осыпался белыми звездочками, и травы умывались росой. Фишбейн почувствовал прохладу и потер руки. Он сел с Додей за стол, они поели яичницы, выпили кофе, и Цецилия дала им с собой бутерброды, малосольные огурцы и ватрушки.

В поезде Фишбейн смотрел из окна. Ветер, — вот озорник! — свистел ему в уши и забирался в Додин рот. От вокзала Фишбейн нанял извозчика, поставил ногу на крыло пролетки, тыкал пальцем в спину извозчика, — извозчик нахлестывал лошадь. Фишбейна ждали у дверей магазина. Он отпер дверь. Наум, его жена, рэб Залман и Петька с шумом вошли в помещение.

— Ilia! — крикнул Фишбейн, — и, как дирижер палочкой о пульт, постучал аршином по прилавку. — Заприте дверь, завесьте окна и валяйте!

Он снял пиджак, жилет, спустил брюки, — жена Наума нырнула за прилавок. Он навертывал на себя кусок фай-де-шина, ему помогали, йотом он помогал другим, и только Наум, по причине разыгравшегося гемороя, не мог подняться со стула. Додя туго затянулся, ловил ртом воздух и подсматривал, как жена Наума, задрав юбки, обматывала себя тафтой. Рэб Залман накинул на нее непромокаемый плащ. Петька взял ее под руку, и они вышли из магазина. Они прошли мимо сторожей, наняли на углу Юшкова извозчика, и он повез их переулками к Никитским воротам. Такое же путешествие совершили все по очереди, и к вечеру в кабинете Фишбейна лежали лучшие сорта шелка, а в магазине — дешевый канаус, бракованный вельвет и линялый муслин. Наум занумеровал эти остатки, расценил и занес в товарную книгу.

Дома Фишбейн переметил товар, перебрал на счетах костяшки и, когда перебрался на самый верхний ряд, почувствовал себя миллиардером. Наум, наконец, вправивший непокорные шишки, хихикнул и даже пощекотал брата, но, конечно, так, чтобы он, помилуй бог, не рассердился. Наум имел право на одну треть. Фишбейн высчитал сумму пая и предложил:

— Плачу твою долю николаевками! Не выгодно? — он хлопнул рукой по плюшу. — Забирай твой товар и ломай себе голову!

Наум подумал, что ему все равно нечего делать с товаром: он до смерти боялся всяких неприятностей и предпочел бы все потерять, чем волноваться. Он поторговался, поежился и согласился.