Читать «Женщина-отгадка (сборник)» онлайн - страница 147
Мария Метлицкая
Но иногда ловил на себе взгляд более пристальный и не совсем равнодушный: цепкое женское око выхватывало его из толпы – наверное, одинокий. Потому что не очень обихоженный, запущенный такой мужичок, а ведь ничего еще, вполне. И видно, что не из пьющих – просто лузер, скорее всего, как говорили сейчас. Лузер! Да кто бы спорил…
На улице, как раньше, к женщине не подойдешь – не по возрасту как-то. В клуб знакомств – ну совсем смешно! Сидеть на сайтах – унизительно. Да и что про себя рассказывать? Бывший киношник, бывший эмигрант, бывший… Все – бывший.
А женщинам бывшие неинтересны! Тем более – бывший без надежды на будущее.
И все же женщина появилась. Приезжая – из Костромы, разведенная, дома мать с ребенком. Она бьется как рыба об лед, чтобы выслать своим побольше денег. А надо платить за комнату! Да и цены в столице…
Андрей понимал – женщина хорошая, тридцать восемь, а прожила на все шестьдесят. Готова на все – стирать, убирать, стоять у плиты. И молчать! Потому что капризы свои, знаете ли, засуньте куда подальше!
Он видел, как она устает – придет с работы, присядет, а подняться нет сил. Все приговаривала:
– Сейчас, сейчас, подожди! Сейчас встану и картошки пожарю.
А в глазах такая усталость, такая тоска! Хоть вой.
Он жалел ее:
– Да сиди! Сам пожарю. – И вставал к плите. А она потом жевала эту картошку, а в глазах слезы…
И ночью… Отдавалась ему, словно по обязанности…
Он видел – не противно ей, нет. Ей – никак. А старается, бедная. Обнимает, слова выдумывает.
Однажды он спросил:
– Слушай, а зачем тебе это надо? Ты же меня не любишь.
Она расплакалась и стала убеждать его в обратном. Горячо убеждать.
Андрей видел – врет. И так ее жалко стало, хоть вместе с ней завой…
«Господи, – думал, – ведь молодая совсем женщина! Молодая, стройная, симпатичная. Ноги красивые, волосы. Жить бы с любимым и радоваться. Родить еще парочку деток. Петь по утрам, готовя любимым омлет. Ходить в кино, ездить на море, покупать красивые платья.
А она… Терпит нелюбимого, немолодого и чужого мужика, гладит ему рубашки, моет тарелки, обнимает по ночам, изображая пылкую страсть.
И все для чего? Чтобы не платить за комнату! Чтобы лишние двести долларов отправить домой, сыну, матери и больному брату.
И что ее за это – осуждать?»
Вот сволочь жизнь! И за что она так с людьми? Неплохими, кстати, людьми.
Андрей сказал:
– Живи. Комнаты две, места хватит. Я уйду в мамину. И не ломай себя! Ты еще так молода. Все в твоей жизни будет!
Она ревела часа два. Благодарила. За что, господи?
А потом напоследок выдала:
– Готовить я буду. Суп сварю, потушу мясо. И постираю тебе, и поглажу. Не сомневайся. – И тихо добавила: – А если тебе… Ну, ты понимаешь… – и замолчала, потупив глаза. Бледная, как полотно.
– Нет, не понимаю. О чем ты?
Она совсем смутилась и снова до слез расстроилась.
– Об
Он помолчал.
– Не захочется. Это не делают по принуждению. Никогда! Если только это не профессия. Запомни. И живи спокойно.
И вправду – стали жить по-соседски. Она убирала, готовила, словом, делала всю домашнюю работу – без энтузиазма и изысков, но честно. Вроде как по договоренности.
