Читать «Время мира» онлайн - страница 64
Фернан Бродель
В таком длительном зарождении города, естественно, играли главные роли, но они были не одиноки. Их несла на своих плечах вся Европа — читай «вся Европа, взятая вместе», по выражению, вырвавшемуся у Исаака де Пинто, Европа со всем ее пространством, экономическим и политическим. А также и со всем ее прошлым, включая и отдаленную во времени «обработку», какую навязал ей Рим и какую она унаследовала (эта «обработка» сыграла свою роль); включая также многочисленные формы экспансии, что последовали за великими [варварскими] вторжениями V в. Тогда повсюду были преодолены римские границы — в сторону Германии и Восточной Европы, Скандинавских стран и Британских островов, наполовину захваченных Римом. Мало-помалу было освоено морское пространство, образуемое всем бассейном Балтийского моря, Северным морем, Ла-Маншем и Ирландским морем. Запад и там вышел за пределы деятельности Рима, который, несмотря на свои флоты, базировавшиеся в устье Соммы и в Булони, оказывал малое влияние на этот морской мир. «Римлянам Балтика давала лишь немного амбры».
На юге более эффектным стало отвоевание вод Средиземноморья у мира ислама и у Византии. То, что составляло смысл существования Римской империи, сердце империи во всей ее полноте, этот «пруд посреди сада», было вновь занято итальянскими кораблями и купцами. Эта победа увенчалась мощным движением крестовых походов. Однако повторному завоеванию христианами оказывали сопротивление Испания, где после длительных успехов (Лас-Навас-де-Толоса, 1212 г.) Реконкиста топталась на месте; Северная Африка в широком смысле — от Гибралтара до Египта; Левант, где существование христианских государств в Святой земле будет непрочным; и греческая [Византийская] империя (но она рухнет в 1204 г.).
Основание городов в Центральной Европе
График показывает небывалый подъем урбанизации в XIII в. (По данным Хайнса Штоба (Stoob Н.) в кн.: Abel W. Geschichte der deutschen Landwirtschaft. 1962, p. 46.)
Тем не менее Арчибалд Льюис прав, когда пишет, что «самой важной из границ европейской экспансии была внутренняя граница леса, болот, ланд». Незаселенные части европейского пространства отступали перед крестьянами, распахивавшими новь; люди, более многочисленные, ставили себе на службу колеса и крылья мельниц; создавались связи между районами, до того чуждыми друг другу; разрушались «перегородки»; возникали или возвращались к жизни на скрещениях торговых путей бесчисленные города — и то было, вне сомнения, решающим обстоятельством. Европа заполнилась городами. В одной только Германии их появилось более 3 тыс. Правда, иные из них, хоть и окруженные стенами, останутся деревнями с двумя-тремя сотнями жителей. Но многие из них росли, и то были города в некотором роде небывалые, города нового типа. Античность знала свободные города, эллинские города-государства, доступные обитателям окружающих деревень, открытые их присутствию и их деятельности. Город же средневекового Запада, напротив, был замкнутым в себе, укрывшимся за своими стенами. «Городская стена отделяет горожанина от крестьянина», — гласит немецкая пословица. Город — это замкнутый мирок, защищенный своими привилегиями («воздух города делает свободным»), мирок агрессивный, упорный труженик неравного обмена. И именно город, более или менее оживленный в зависимости от места и времени, обеспечивал общий подъем Европы, подобно закваске в обильном тесте. Был ли город обязан этой ролью тому, что он рос и развивался в мире деревенском, предварительно организованном, а не в пустоте, как это было с городами Нового Света, а может быть, и с самими греческими полисами? В общем он располагал материалом, над которым можно было работать и за счет которого расти. А кроме того, здесь не присутствовало, чтобы ему мешать, столь медленно складывавшееся государство: на сей раз заяц с легкостью и вполне логично опередит черепаху.
