Читать «Время мира» онлайн - страница 236

Национальный доход на душу населения — это отношение: в числителе ВНП, в знаменателе численность населения. Если производство растет быстрее, чем население, национальный доход на душу населения увеличивается, в противном случае — уменьшается; или же — это третий вариант — при неизменном отношении он стагнирует. Для желающего измерить экономический рост этот доход служит ключевым коэффициентом, тем, который определяет средний уровень жизни массы населения и изменения этого уровня. Довольно долго историки старались составить представление о нем через движение цен и реальной заработной платы либо еще через изменения в [наполнении] «корзины домохозяйки». Итог этим попыткам подводят диаграммы Ж. Фурастье, П. Грандами и В. Абеля (см. том 1 настоящей работы, с. 149–150) и диаграммы Ф. Брауна и Ш. Хопкинс (см. ниже, С.634). Они бросают свет если и не на точный уровень дохода на душу населения, то по крайней мере на направление его изменений. Давно уже полагали, что самая низкая заработная плата — заработок такого не имеющего себе равных при историческом исследовании «агента», каким является подручный каменщика (персонаж, довольно хорошо нам известный), — в общем следовала за колебаниями среднего жизненного уровня. Продемонстрировал это Поль Бэрош в недавней статье, имеющей поистине революционизирующее значение. В самом деле, если заработная плата чернорабочего, минимальная заработная плата (salaire-plancher), в общем нечто сходное с нашим SMIG, нам точно известна (т. е. если мы знаем его вознаграждение за один или несколько рабочих дней, а именно так и обстоит дело в 99 случаях из ста), то, как указывает Поль Бэрош, в применении к европейскому XIX в., который он изучил статистически, достаточно умножить такую поденную заработную плату на 196, чтобы получить величину национального дохода на душу населения. При структуралистском подходе это означает открытие корреляции, имеющей мощный объясняющий смысл. Такой неожиданный, вызывающий на первый взгляд недоверие коэффициент выведен не теоретически, но прагматически, на основе расчетов, проведенных на базе обильных статистических данных за прошлое столетие.

Этот коэффициент довольно хорошо установлен для европейского XIX в. Из экскурса в экономику Англии 1688 г. и 1770–1778 гг. Поль Бэрош заключает, на сей раз немного поспешно, что в эпоху Грегори Кинга, в 1688 г., корреляция будто бы составляла примерно 160, а в 1770–1778 гг. находилась близко к 260. Отсюда он еще более поспешно выводит, что «совокупность просчитанных данных позволяет постулировать, что принятие среднего коэффициента порядка 200 должно дать приемлемый подход в рамках европейских обществ XVI, XVII и XVIII вв.». Я в этом не так уверен, как он, и из установленного им принял бы скорее, что вышеупомянутый коэффициент имел тенденцию к возрастанию, что означало бы при прочих равных к тому же, что доход на душу населения проявлял тенденцию к относительному увеличению.