Читать «Время мира» онлайн - страница 109

Не слишком преувеличивая, можно сказать, что все происходило так, словно в Антверпене сменяли друг друга три города, схожие и разные, из которых каждый развивался в течение периода подъема, за которым следовали трудные годы.

Из этих трех последовательных подъемов (1501–1521, 1535–1557, 1559–1568 гг.) первый проходил под знаком Португалии. На него «работал» перец; но, как показывает Г. Ван дер Вее, Португалия играла свою роль в полной мepe лишь в силу сговора между королем в Лисабоне, хозяином пряностей, и южногерманскими купцами, хозяевами белого металла, — Вельзерами, Хёхштеттерами и самыми крупными или самыми удачливыми из всех Фуггерами. Второй взлет следует занести в актив Испании и белого металла, на сей раз американского, который в 30-е годы XVI в. дал своим политическим хозяевам решающий аргумент в пользу расширяющейся экономики. Третий и последний взлет был результатом возвращения спокойствия после заключения мира в Като-Камбрези (1559 г.) и яростного рывка антверпенской и нидерландской промышленности. Но разве в ту пору форсирование развития индустрии не было последним средством?

Первый взлет, первое разочарование

К 1500 г. Антверпен был всего лишь учеником. Но вокруг него густонаселенные Брабант и Фландрия пребывали в состоянии эйфории. Несомненно, торговля ганзейцев была более или менее устранена: сахар с островов Атлантики занял место меда, а роскошь шелков сменила роскошь мехов. Но и на самой Балтике голландские и зеландские суда конкурировали с ганзейскими кораблями. Англичане сделали из ярмарок в Берген-оп-Зоме и в Антверпене перевалочные пункты для своих сукон, импортировавшихся суровыми, окрашивавшихся на месте и перераспределявшихся по всей Европе, в особенности в Центральной Европе. Последним преимуществом Антверпена было то, что немецкие купцы, особенно из Южной Германии, во множестве обосновались в городе и именно они, согласно данным новейших исследований, были первыми, кто предпочел Брюгге порт на Шельде, более доступный для них. Они поставляли в город рейнское вино, медь, серебро (белый металл), которое создало богатство Аугсбурга и его купцов-банкиров.

В этой окружавшей Антверпен среде внезапное прибытие перца, который был доставлен сюда прямо после португальских плаваний, единым махом изменило общие условия обмена. Первое судно с пряностями бросило якорь в 1501 г.; в 1508 г. король Португалии основал в Антверпене Фландрскую факторию (Feitoria de Flandres), отделение своей лисабонской Casa da India. Но почему король избрал Антверпен? Вне сомнения, потому, что главным покупателем перца и пряностей — мы говорили об этом — была Северная и Центральная Европа, та Европа, которую до того времени снабжал с юга венецианский Фондако деи Тедески. А также, конечно, потому, что Португалия поддерживала давние морские связи с Фландрией. Наконец (и особенно), потому, что если после долгих усилий Португалия и добралась до Дальнего Востока, то у нее не было ни венецианских ресурсов, ни венецианских средств, чтобы поддерживать свой успех и им управлять, т. е. организовать с начала до конца распределение пряностей. Уже для плаваний из Индии в Европу и обратно приходилось авансировать громадные суммы, а после первых же ограблений в Индийском океане пряности и перец должны были оплачиваться наличными, серебром или медью. Не обращать внимания на перераспределение означало предоставить другому (как сделают это позднее великие Ост-Индские компании) заботу о перепродаже, бремя открывать кредит розничным торговцам (при сроках платежей от 12 до 18 месяцев). По всем этим причинам португальцы доверились антверпенскому рынку. Разве же не мог он делать для португальских пряностей и перца то, что он делал для английских сукон? В обмен на это португальцы находили в Антверпене медь и белый металл немецких рудников, в которых они нуждались для своих выплат на Дальнем Востоке.