Читать «Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России» онлайн - страница 323

Пока же я обратил внимание на неудовлетворительные пастбища для заводских маток в Прилепах и стал принимать меры к устранению этого недостатка. Тот же завод Щёкина навел меня на мысль о значении, которое имеют для воспитания лошади клеверное сено и посевные выпасы. У Щёкина молодые лошади были в исключительном порядке, а ходили они на посевных пастбищах и получали клеверное и другое сено. Видя столь высокие результаты от кормления посевным материалом не только у Щёкина, но и у Телегина, я тогда же изменил севооборот в Прилепах и начал засевать большие площади клевером.

Самое серьезное внимание я начал уделять тренировке и по совету Синегубкина пригласил наездником М. Маковкина, который долгое время служил помощником у Ситникова и был очень опытен. Маковкин горячо взялся за дело, и тренировка молодых лошадей шагнула далеко вперед. К сожалению, европейская война положила предел всем этим благим начинаниям. Я был призван, Маковкин также; в конюшенном персонале, в особенности в первое время, стал чувствоваться недостаток, да и заглазно вести дело было нелегко.

Именно к началу войны я пришел к мысли, что продажа из завода лошадей ставками хотя и очень выгодна материально, но с коннозаводской точки зрения не оправдывает себя, так как малоподготовленные лошади, попадая в разные руки, ломаются и этим наносится очень большой ущерб заводу. Вывод я сделал правильный: надо основать свою призовую конюшню в Москве, купить там дачу, а худших лошадей продавать в заводе без аукциона. Лучшие лошади, которые шли бы на пополнение призовой конюшни, вполне возместили бы выигрышами те деньги, что я недобрал бы на продаже худших. Но из-за начала войны с созданием призовой конюшни пришлось повременить, а равно отложить и некоторые другие реформы.

Здесь интересно будет сказать, как я предполагал вести дело в дальнейшем. Я надеялся, что, когда большой дом с залами для картинной галереи будет окончательно построен, у меня освободятся средства для реформ в заводе. Дом мне обошелся в 200 000 рублей и был достроен за год до революции. В течение десятилетия (1906–1916) я особенно много покупал картин и вообще старины, тратя на это все свои свободные деньги, часто в ущерб заводу. Художественный рынок того времени был не слишком насыщен произведениями искусства, и я уже купил все, что можно было купить по моей специальности. На это ушли очень большие средства, а в будущем можно было рассчитывать лишь на случайные покупки. Стало быть, все средства пошли бы на завод. Деньги, как тогда, так и теперь, играют немаловажную роль в коннозаводском деле. Если у меня частенько их не хватало прежде, то, казалось, после войны в деньгах недостатка уже не будет. В 1916 году я получил отцовское наследство, но в 1917-м, как и все остальные, был разорен и ограблен революцией…