Читать «Годунов. Кровавый путь к трону» онлайн - страница 72

Но достоверно известно, что патриарх неоднократно напоминал умирающему слабому царю о государственной необходимости назвать преемника на троне: «Государь, кому приказываешь царство, нас, сирых, и свою царицу?»

Федор Блаженный еле слышно отвечал владыке: «В царстве, в вас и в моей царице волен Господь Всевышний». По словам многих очевидцев из князей и бояр, присутствовавших в те скорбные мгновения во дворце, он приказал супруге Ирине «принять иноческий образ жизни» и закончить свою несуетную жизнь в монастырской обители.

Но патриарх Иов, взошедший на патриарший престол благодаря Годунову и сыгравший ключевую роль в избрании Годунова на царский престол, писал в своей «Повести» о тех печальных для страны событиях по-другому, напыщенным слогом:

«Начиная с самого великого князя Владимира, ни один самодержец Великой России не скончался бездетным, ныне же, когда божиим пречистым провидением благочестивый царь и великий князь всея Руси Федор Иванович отошел к Господу, из-за грехов всего христианского православного народа не осталось благородных отпрысков царского корня; и царь вручил свой скипетр законной супруге своей, благоверной царице и великой княгине всея Руси Ирине Федоровне… Искусный же правитель, упомянутый Борис Федорович, вскоре повелел боярам своей царской Думы целовать животворный крест и присягнуть благочестивой царице по обычаям их царских величеств: у крестного целования был сам святейший патриарх со всем освященным Собором».

Как это произошло, что без законного престолонаследника бояре решились присягнуть царице? Да, Годунов убедил бояр, что для «спокойствия государства» лучше присягнуть его сестре-царице, чем длить пустошь престольную и ждать народных волнений в междуцарствие. Бояре согласились присягнуть царице Ирине, лишь бы не пустить на трон ее брата-лукавца. Но в итоге правитель Борис еще ближе подошел к собственному вступлению на трон. Подданных царицы преданный ее брату патриарх Иов заставил принести весьма странную клятву «на верность патриарху Иову и православной вере, царице Ирине, правителю Борису и его детям».

Поставив в начале клятвы на первое место патриарха и на второе место веру православную, Иов совершил знаковую подмену, ибо всегда до этого в русских церквях пели «многие лета царям и митрополитам» именно в таком порядке. Однако патриарх Иов решился порушить древнюю традицию петь «многие лета» не царю, а вдове царя и еще ее брату-правителю.

Трудно сказать, почему самостоятельное правление царицы не заладилось даже при сильной духовной поддержке владыки Иова. Только многие ревнители благочестия, среди которых был и 17-й по значимости дьяк Иван Тимофеев, определили поддержку патриархом царицы как «нападение на святую церковь» и «откровенное бесстыдство». В особый девятый день для православия Ирина, неожиданно даже для ее лукавого брата, отказалась от трона, не переставая рыдать по мужу блаженному и твердить: «Я несчастная царица бесчадная, я погубила царский корень». Она решила постричься и уйти в монастырь, о чем и сказала брату и патриарху Иову. Насколько все это удивило их, неизвестно, только, узнав о ее отречении, в Кремле собрались огромные толпы народа, требуя вызова царицы. Чтобы избежать излишних волнений, Ирина вышла на крыльцо и объявила о своем отречении. Народ заволновался: «А что же будет дальше с нами?»