Читать «Под горой Метелихой» онлайн - страница 402

«А куда ты поедешь?» — в сотый, в тысячный раз задавал себе Дымов один и тот же вопрос. И опять не находил ответа, а перед глазами — накрытая пологом зыбка, и даже чудится временами, будто скрип кленового очепа слышен: Анка-маленькая босой тонкой ножонкой качает зыбку, сжалась, смотрит испуганно, и раскрытые губы вздрагивают у нее.

За окном была уже ночь. Спать не хотелось. И опять Владимир курил у печурки, смотрел безотрывно на игривое жаркое пламя, стряхивал время от времени пепел самокрутки на откатившиеся к самому краю топки тлеющие угольки. На углях сразу же вспыхивали точечные искорки, точно не табачный пепел падал из них, а зерна мелкого охотничьего пороха. Потом на углях появилась серая пленка, и пепел уже не пробивал ее, а пленка становилась всё толще и толще, нарастала мохнатой плесенью.

«Вот так и с тобой получится, — подумал невесело Дымов. — Выпал ты из живого костра и больше не вспыхнешь. И тепла от тебя не будет. Ты не уголь даже теперь, а кучка золы. Дунь на нее — и нет ничего. Худо, брат, худо…»

Утром он был в Константиновке; табак кончился, вот и пошел на базар купить у татар самосаду. По пути миновал тот самый мост на большаке, возле которого осенью изловил Илью Ильича у штабеля бревен. Семь лет на троих дали, и адвокат из Уфы не помог. Потом уже стороной Владимиру стало известно, что за Илью Ильича больше всего хлопотал сам лесничий. А к Дымову стал придираться. Совсем непонятно!

Припомнилось и другое. Той же осенью разговаривал как-то Дымов в Константиновке с участковым милиционером. Встретились они в магазине, когда участковый покупал утиную дробь и всё домогался у продавца, скоро ли у него будет картечь в продаже, — гусей собирался стрелять на отлете. Потом участковый заметил Дымова, спросил, нет ли у него пулелейки. В здешних лесах запросто ведь и на медведя наскочишь, не говоря уже про волка.

Волки волками, этих пусть бьют себе на здоровье. А вот чьих это рук дело — кишки да отрубленные лосиные копыта, наспех закиданные мхом да валежником? Кто тут раскатывается на грузовой машине по лесным заброшенным дорогам? Хурмат тогда говорил: «Этого не возьмешь — власти мало!»

Часам к десяти Дымов зашел в сельсовет — сводку по радио послушать. Перекинулся несколькими малозначащими фразами с парнишкой секретарем, приставил в угол свою берданку и стал ожидать, когда зашипит громкоговоритель.

Дед-истопник, сидя возле железной печурки, шевелил кочерыжкой угли.

— Ну как, кого из вас нынче «с полем» проздравить? — спросил он у лесника, когда тот уткнулся было в газету.

— С каким еще «полем»?

— Лосенка-то разве не ты вечор подвалил?

— Какого лосенка? Где? — Дымов даже привстал со скамейки.

— А ты что, аль не гостем у нашего участкового? — в свою очередь удивился дед. — То-то, смотрю, вроде и тверезый.

— Плетешь ты какую-то несуразицу, — начал сердиться Дымов. — При чем тут «тверезый» и ваш участковый?