Читать «Город, в котором оживают кошмары» онлайн - страница 300

В это время Валет, не обращая внимания на призывающие его оклики, сидел, обхватив руками колени в полутёмном расширении коридора. Натянув на голову свой серый капюшон, он вытаращил безумные глаза на обрамлённый сырыми кирпичными стенами квадрат земляного пола. В свете синего химического фонаря вдалеке приближался разыскивающий его Палач в сопровождении Крэ, но картёжник не обращал на них внимания. Потому как пред ним, совершенно отчётливо видимый в полумраке, вновь стоял призрак Ромы Трупа. Как шулер ни моргал, не вертел головой, пытаясь стряхнуть наваждение, покойник в багровом плаще всё так же был здесь. Гнойник на месте его вырезанного глаза медленно пульсировал. Не помогли Валету ни процедуры в клинике, ни самовнушение, ни алкоголь. Теперь он видел Рому практически постоянно. Более того, галлюцинации с каждым днём приобретали больший размах. Вместе с видением, шулера преследовал малопонятный шёпот убитого, в который вклинивались другие голоса — тех, кто в разные периоды его жизни на глазах у Валета покинул этот мир. А следом начинали являться и они сами.

Вот и сейчас коренастая фигура начала медленно поднимать вверх свои руки и из земли под её ногами начали вылезать другие покойные, копошась и извиваясь как черви. Пол извергал из себя мертвецов, среди которых было много узнаваемых лиц. Вот, выбросив вперёд как плети руки, на которых среди разлагающихся серо-сизых мускулов проглядывали кости, повернув в сторону Валета лицо, наполовину превратившееся в голый череп, подползал к нему Гаспар в своей грязной клетчатой футболке. Неподалёку поднимался измазанный в земле Шут, подволакивая подрезанную картёжником ногу. Тут была и мать Валета — раздувшаяся старуха с лицом, скрытым спутанной копной седых волос, и давно умерший отец, чья вывернутая набок голова висела на его груди. За ним тащилась идущая откуда-то из земли намотанная вокруг шеи верёвка. Рома Труп гордо стоял среди кучи мёртвых, будто их король, тишину коридора наполняло невнятное бормотание их голосов, оглушая несчастного картёжника. Нет, они являлись Валету неспроста! И не зря на зеленоватом немолодом лице старшего товарища застыло такое суровое укоряющее выражение. Это совесть его посыпалась! Вот она какая у него была, отвратительная и гнилая, как и он сам! Все они доверяли ему, многим из них он был дорог, к некоторым, даже к этому проклятому дураку, он успел привязаться. А он всех их подвёл! Кого предал, кого продал!