Читать «Варианты Морозова» онлайн - страница 9

На фотографии того года Григорий Петрович с узкой щеткой усов, худощавый, лысеющий. Он и впрямь похож на бухгалтера; никакого противоречия между формой и содержанием не видно.

Константин понял позже, почему дед охотно вспоминал именно этот период своей жизни: тогда Григорий Петрович жил в согласии с собой. Должно быть, это и было счастьем.

Его дети унаследовали в большей мере стойкий характер Александры Павловны, и только у одного старшего сына Петра порой пробивались вспышки гордыни, — впоследствии он был сломлен как раз поэтому.

Пока Григорий Петрович задумчиво постигал жизненную субстанцию, на бабушке лежало воспитание детей. Их окружал прежде всего ее мир, в котором жизнестойкость дерева, трудолюбие пчел, обыденная работа на земле и радость наблюдения за ростом какой-нибудь луковицы, — это незаметно воспитывало в них самую надежную защиту в будущих испытаниях. Иногда бабушке приходилось доставлять раненых и убитых шахтеров на земную поверхность. Она рассказывала детям о таких днях, не утаивая ничего. Смерть и человеческие муки, которые не раз видела вблизи бабушка, никогда не смогли опалить ее душу хладнокровием. Она выговаривала свою горечь дома. В ее глазах стояло удивление, а глаза Григория Петровича подергивались сухой бестрепетной пленкой. В те минуты дети постигали что-то такое же большое и серьезное, как в часы близости с природой.

Вначале она ничему их не учила, а потом, когда наступила пора учебы и связанных с ней школьных ограничений, бабушка проявила твердость и даже жестокость. Само собой от нее исходило требование мужества, честности и уважения к человеку. Как медик, она ясно понимала, что человек сделан одинаково из добра и зла, и принимала в нем все, только подлости и двоедушия на дух не переносила.

Кем она хотела видеть детей? Агрономом, врачом и инженером. И будущие эти профессии представлялись ей единственными в силу необходимости их для жизни людей. Наверное, в ее желании было заложено и то, что при Константине стало называться престижем профессии, но бабушка никогда не могла себе позволить ориентироваться только на чужое мнение и материальный успех: она доверяла себе.

Как ни странно, внешне совсем не подходившая к ней песня того времени «Нам нет преград ни в море, ни на суше» вполне точно выражала состояние бабушки. С одной стороны, это было время внешней бедности, а с другой — внутреннего величия и богатства.