Читать «Правовое регулирование содействия граждан органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность» онлайн - страница 52

А. Ф. Кошко рассказывает и о том, как лично он вел агентурную работу: «Над деятельностью чиновников особых поручений я наблюдал лично, имея для их контроля около двадцати секретных агентов. Имена и адреса последних были известны только мне. Им вменялась в обязанность строжайшая конспирация: с ними я виделся только на конспиративных квартирах, которых у меня в Москве имелось три. С помощью этих секретных агентов я мог наблюдать за действиями и поведением любого моего подчиненного, не возбуждая в нем подозрений. Эти двадцать человек были выбраны с большим разбором. Кадры моих секретных агентов я старался пополнять людьми, принадлежащими к различным слоям московского населения. В их числе, помнится, была и старшая барышня с телефонной станции – весьма ценный агент – довольствовавшаяся театральными и железнодорожными билетами, коробками конфет и духами; был и небезызвестный исполнитель цыганских романсов, вечно вращавшийся в театральном мире; было и два метрдотеля из ресторанов, наблюдавших за кутящей публикой, и агент из бюро похоронных процессий, и служащие из Казенной Палаты Главного Почтамта и пр. Эти агенты не столько вели общее наблюдение, сколько употреблялись мною в отдельных нужных случаях. Обычно им давалось определенное задание: проследить такого-то, проверить того-то и т. д.

…Для чего, спросят… было создавать целую иерархическую лестницу в розыскном деле, где один агент, проверяя другого, в то же время и сам подвергался тайной проверке и наблюдению? Жизнь показала всю необходимость подобного метода. Например, бывали случаи: мне становилось известным, что в таком-то месте организовался притон-клуб, где всякие шулера жестоко обыгрывали в «железку» доверчивых посетителей. Я отдавал приказ надзирателю соответствующего района пройти с ночным обходом в этот клуб и в случае обнаружения азартной игры его закрыть. Надзиратель делал обход, но запрещенной игры не оказывалось. Повторные обходы имели тот же результат. Обходы надзирателя становились подозрительными, и я приказывал чиновнику особых поручений соответствующей группы проверить действия надзирателя. Иногда этот чиновник и обнаруживал злоупотребления, но случалось, что сведения чиновника совпадали с рапортом надзирателя, между тем жалобы на притон продолжались. Тогда я прибегал к помощи своих секретных агентов… и с их помощью обнаруживалась преступная корысть того и другого. Оказывалось, что надзиратель заблаговременно извещал хозяина притона о предстоящем обходе и, получая за это соответствующую мзду, делился с чиновником… Благодаря этому контролю над контролем мне вскоре удалось внедрить в сознание моих подчиненных, что начальник следит за всем и в курсе всего происходящего, что, конечно, сильно подтянуло людей».

Упоминает А. Ф. Кошко и еще одну категорию лиц, чье содействие использовалось сыскной полицией: «Для довершения описания агентурной сети следует упомянуть еще о так называемых агентах-любителях… бывало, что какой-нибудь скупщик краденого, обуреваемый завистью к „коллеге“, перекупившему у него под носом выгодную партию „товара“, являлся в полицию и со смаком выдавал „конкурентов“. А то случалось, что люди, чаящие заработать пятерку, десятку, а то и четвертную (сообразно ценности сведений), приходили ко мне и предлагали сообщить данные по интересующему меня делу. Эта разновидность агентов приносила тоже свою пользу».