Читать «Беседы на Евангелия. В 2-х книгах» онлайн - страница 211

Итак, что будем говорить, что делать, мы, несчастные, которые впали в безчисленные грехи? Что мы скажем врагу, отыскивающему и много своего в нас находящему, если не то только, что у нас есть известное прибежище и твердая надежда, потому что мы одно совершили вместе с Тем, в Ком князь мира сего и отыскивал чего — либо своего, и не мог найти? Потому что Он только свободен среди умерших (Пс.87. 5). И от рабства греховного разрешаемся к истинной свободе потому, что соединяемся с Тем, Кто один свободен. Ибо известно, — и мы не можем отвергать, но искренно признаемся, — что князь мира сего имеет в нас многое; но несмотря на то, он уже не имеет силы похищать нас во время нашей смерти потому, что мы соделались членами Того, в Ком тот ничего не имеет. Но что пользы в том, что мы через веру соединяемся с Тем же нашим Искупителем, если разъединяемся с Ним нравами? Ибо Он Сам говорит: не всякий, говорящий Мне: Господи, Господи, войдет в Царствие Небесное. Следовательно, с правой верой должны быть соединяемы правые дела. Содеянные нами грехи мы должны омывать ежедневными слезами, прошлые свои беззакония мы должны вознаграждать добрыми делами, основанными на любви к Богу и ближнему; братьям не должны отказывать ни в чем добром, что можем даровать им. Ибо мы соделываемся членами нашего Искупителя не иначе, как преданностью Богу и сочувствием ближнему.

Но поелику к любви Бога и ближнего по большей части возбуждают сердца слушающих более примеры, нежели слова, то я хочу любви вашей указать на то, что выдает за чудо, совершившееся в соседственной с Ликаониею земле, тот, кто теперь здесь, сын мой, диакон Епифаний, родом из провинции Исаврии. Ибо он говорит, что в ней был некто монах, весьма строгой жизни, по имени Мартирий, который из своего монастыря шел для посещения в другой монастырь, в котором он был духовником. И так идя, он нашел на пути некоторого прокаженного, которого слоновая болезнь покрывала по членам густыми ранами, желающего воротиться в свое пристанище, но не имеющего сил от усталости. Но он говорил, что имеет пристанище на том самом пути, по которому спешил идти монах Мартирий. Но человек Божий, сжалившись над усталостью этого прокаженного, тотчас сбросил с себя мантию, которою был одет, и разостлал ее, и на нее положил прокаженного, и завернув его со всех сторон своей мантией, поднял на плечи и понес с собой. И когда он уже приближался к воротам монастыря, тогда духовный отец этого самого монастыря начал громко кричать: «Бегите, отворяйте скорее ворота монастырские, потому что идет брат Мартирий, неся Господа». Но тотчас, как только Мартирий пришел ко входу в монастырь, Тот, Кто казался прокаженным, выпрыгивая из мантии его и являясь в том виде, в каком обыкновенно узнается от людей Искупитель рода человеческого, Бог и человек, Христос Иисус, вознесся на небо в виду Мартирия, и возносясь, сказал ему: «Мартирий, ты не постыдился меня на земле, Я не постыжусь тебя на небе». Лишь только этот святой муж вступил в монастырь, отец монастыря спросил его: «Брат Мартирий, где же тот, кого ты нес?» Сей отвечал ему, говоря: «Если бы я знал, кто это был, то я удержал бы ноги Его». Тогда тот же Мартирий рассказал, что когда он нес его, тогда не чувствовал тяжести его. И не удивительно, потому что, как мог чувствовать тяжесть тот, кто нес Носящаго! В этом событии надобно нам обратить внимание на то, какую силу имеет братское сострадание и как соединяет нас со Всемогущим Богом искреннее милосердие. Ибо мы приближаемся к Тому, Кто над всеми есть, оттуда, откуда мы через сострадание к ближнему низлагаем себя даже под самих себя. В вещах телесных никто не досягает высоты, если не стремится к ней; но в вещах духовных известно, что чем более мы унижаемся через сострадание, тем вернее поднимаемся на высоту. Но вот Искупителю рода человеческого не достаточно для нашего назидания того, что, по Его же уверению, Он на последнем суде скажет: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. (Мф. 25. 40). Он даже прежде сего суда благоволил на себе показать то, что сказал, чтобы именно показать, что делающий ныне благотворения нуждающимся, в частности иждивает на Того, из любви к Которому сделал бы иждивение. И каждый получает тем большую награду, чем радушнее к тому, кто по видимому более достоин презрения. Ибо что в человеческом теле выше тела Христова, которое превознесено выше Ангелов? И что в человеческом теле отвратительнее тела прокаженного, которое разрывается пухнущими ранами и наполняется испаряющимся зловонием? — Но вот Он явился в виде прокаженного; и Тот, Кто досточтим паче всего, благоизволил казаться презренным ниже всего. Для чего это, если не для того, чтобы увещать нас, медлительных по чувству, в том, что кто спешит предстать живущему на небесах, тот не должен отказываться от смирения на земле и сострадания даже к отверженным и презираемым братиям? — Я хотел кратко говорить любви вашей, но поскольку не от человека зависит путь его (Иер. 10. 23), то не могло быть сдержано текущее слово, которым располагает Сам Тот, о Ком мы говорим, Который живет и царствует со Отцом, в единении Св. Духа, Бог, через все веки веков. Аминь.