Читать «Удар током» онлайн - страница 4

Я напряг память и выдал по памяти:

— Это незначительная описка входит в термин парапраксис, а в устной речи — оговорка по Фрейду…, — я оборвал себя, увидев, как удивление преподавателя сменяется интересом и закончил, — где-то так, друзья мои!

— Интересно, читали Фрейда? И что же это означает, уважаемый Дмитрий?

— Незначительное и бессмысленное ошибочное действие, как плод реализации бессознательных желаний. Является компромиссным образованием, создаваемым соответствующим сознательным намерением и частичным одновременным осуществлением бессознательного желания.

У Юрия Соломоновича вытянулось лицо, а в классе воцарилась полная тишина. Челюсти конечно «не отвалились», но подобного никто не ожидал. Краем глаза отметил, прелестное личико Вероники Лазовской с вопросительной миной, каменное выражение Юры Сноба (вот такая фамилия, причём соответствующая внутреннему содержанию) и недоуменные физиономии остальных. На хрена я так? Встрепенулся и автоматически отчеканил то, что хорошо знал и помнил:

— В романе «Евгений Онегин» важнейшую роль играет русское дворянство и столичное светское общество. Здесь читатель встречает множество эпизодов и подробностей из жизни высшего общества. Пушкин описывает балы и званые ужины, столичные театры, одежду, манеры и привычки знатных жителей Москвы и Петербурга. Автор довольно иронично и шутливо говорит о высшем обществе и дворянах в целом. Он тонко высмеивает глупость и пустоту скучающих аристократов. Например: «…Однообразная семья, все жадной скуки сыновья…»

Преподаватель расцвёл:

— Молодец! Садитесь, Петрушевский, потом с вами побеседуем. А к доске пойдёт…

Я уже не слушал Соломоныча, делая вид, что записываю за учителем, мысленно полемизировал с собой. На хрена выдрючиваться? Зачем, если по современному, понты кидать? Моё дело маленькое: сидеть тихо, как мышь и впитывать, анализировать, подстраиваться под окружающую среду. В памяти многое стёрлось, нужно восстанавливать заново, что там будет впереди? Из задумчивости выдернул школьный звонок.

В тот памятный день, еле дотянул до конца занятий. Одноклассники косились на меня и не приставали с расспросами. Видно, я действительно выглядел несколько странновато. По памяти восстановил маршрут к дому до Нейшлотского переулка. Надо сесть на трамвай N2 и доехать до первой остановки после Гренадёрского моста, дальше пешком. Естественно, оплатил проезд, а пока ехал, в дёргающемся на стыках рельсов общественном транспорте, чуть не свернул шею, озираясь и оглядываясь на полувековой давности любимый город. Историческая часть почти не изменилась: с Кировского моста те же потрясающие виды на Неву, Эрмитаж, Петропаловку, уже отстроенную первую очередь гостиницы Ленинград, телебашню.

Нахлынули воспоминания, как я с приятелем проник, на территорию пустыря рядом с Ботаническим садом. Здесь возводилась телевизионная башня для нового телецентра, самого высокого сооружения в Европе на 1962 год. С Володькой мы поднялись по лестнице до «стакана» на двухсотметровой высоте. Дальше карабкаться по железной технической лестнице стала страшно. И никто не задержал, проспала охрана малолетних нарушителей. Не заметил как доехал до проспекта Карла Маркса. Тут оговорюсь и отмечу, что названия буду вписывать советской эпохи, а то запутаюсь начисто. О канцелярском магазине уже писал, вот он передо мной — бесценный дневник зелёного цвета для «ретро воспоминаний».