Читать «Иди на мой голос» онлайн - страница 273

Мы пошли к центральному корпусу. Я хотел спросить об отце, но мешал страх. И я задал совсем другой вопрос:

– Что думаете о дневнике Сальери?

Эгельманн остановился на ступеньках и задумчиво взглянул на меня. Плечи его были ссутулены, руки засунуты глубоко в карманы.

– Жаль его, – наконец отозвался он. – Но черта с два эта история спасет кого-то. Завтра мы увидим вовсе не то, чего этот псих О’Брайн ждет.

Почему-то он не произнес настоящей фамилии Джека и молча распахнул дверь. Заходя в теплое помещение, я обернулся. К моргу подлетала длинная гондола. Свет подвешенного к козырьку фонаря мутно мерцал сквозь жидкий туман.

Действие четвертое. Падает, падает Лондонский Мост

Часть первая

Сцена первая

Лондонское утро начинается рано. В 7:00 ночные обходчики Скотланд-Ярда гасят фонари и возвращаются в участки сменяться. Дневные – полицейские званием чуть выше, с жалованием на два шиллинга больше, – занимают их место. Примерно в 7:20 открываются рынки, некоторые лавки и конторы, и уже в 7:35 идут вдоль домов молочники, зеленщики, почтальоны, трубочисты. Лошадиный цокот слышится чаще, чем в сумерках, а если нет тумана, к нему добавляется рокот кораблей. В 8:00 уже другие, междугородние и международные суда начинают прибывать на Первый Воздушный, и площадь заполняется людьми. К 8:30 улицы становятся артериями: по ним в разные концы города мчат кэбы и омнибусы, а гондолы скользят над крышами, напоминая юрких насекомых. К 9:00…

…К 9:00 в Лондоне разгар дня. Улицы забиты; клерки и подрядчики спешат по делам; на рынках и в лавках оживленно торгуют; мальчишки продают газеты за полпенни. Правительственные кварталы заполняют люди, решающие судьбу государства. Все это – под неусыпным надзором блистательного Скотланд-Ярда.

Так было и сегодня; часы уже пробили десять. Все снова тонуло в тумане – густом, влажном, липнущем к лицу, как затхлые водоросли. Фелисия Сальери ненавидела туман, но сегодня он стал ее союзником.

Она летела над Темзой достаточно низко, чтобы слышать привычный шум проснувшегося города, и достаточно высоко, чтобы огромный корабль казался с земли обычной развалюхой, спешащей на ремонт к верфи. Ведь солнца не было, и под кусками деревянной обшивки, сегодня «прилаженной» спешно и небрежно, не блестел металл, а пулеметы надежно прятались в иллюминаторных отверстиях. Лондон не знал, что приближается с каждой минутой к зданию Кабинета – оплоту безопасности и стабильности Короны. Никто ничего не знал. Фелисия верила: день будет идеальным.

Она взошла на мостик и оглядела человека, стоявшего у штурвала рядом с простенькой контрольной панелью. Джеймс Сальваторе смотрел вперед. Темные с проседью волосы трепал ветер; рубец на лице в серой мгле казался багровым; глаза опустели. Невольно Фелис вспомнила другой полет, на другом корабле, с другим человеком. Идиот Марони смотрел вдаль с таким же выражением тупого бараньего равнодушия, правда, и мозгов у него было еще меньше, чем у этого конструктора. А она тогда заикнулась о своем предке и только потом поняла, как глупо поступила. Но тогда она действительно была глупее, тогда все только начиналось. Больше она таких ошибок не совершала. А Джулиан Марони, наверное, уже сдох.