Читать «Иди на мой голос» онлайн - страница 269
Эл Ригби
– Больно?
Я покачала головой и ухмыльнулась, ощущая острое жжение в левом углу рта.
– Долго не было так хорошо, Нельсон. На их месте я представляла тебя и Эгельманна.
Он засмеялся: кажется, ждал именно этих слов. Вынув из кармана платок, он стал стирать кровь. Я поморщилась, вывернулась от него и начала умываться, черпая воду прямо из каменной чаши.
– Она не самая чистая.
– Плевать.
Наконец я снова развернулась к нему. Он улыбался. Я ждала какую-нибудь колкость по поводу воды, или моего внешнего вида, или недавней драки. Но он сделал другое. Не сводя с меня глаз, опустился на одно колено.
– Выйдешь за меня?
Я покачнулась и тяжело оперлась на трость. Он не двигался, глядя снизу вверх. Волосы по-прежнему были мокрыми, воротник трепал ветер. Устремленные на меня глаза оставались почти такими же холодными и хищными, как всегда, но от этого слова будто приобретали еще больший вес, тяжело сдавливали мое дыхание. Я… ждала их однажды. Но не сегодня. И одновременно не хотела слышать никогда.
– Ударился головой, да? – Я отступила.
– Ты подозрительно часто это спрашиваешь.
Падальщик поднялся. Снова посмотрел мне в лицо, будто опалил взглядом. Я прижала к щеке ладонь, понимая, что, кажется, разучилась говорить. Я ведь испугалась… как самая настоящая гимназистка.
– Подумай. – Он взял меня за руку. – Идем. Пэтти волнуется.
Так просто. Будто мне все приснилось.
До дома мы шли в молчании. Я сжимала его пальцы, он спрятал руку в карман. Он не смотрел на меня; я не знала, ждет ли он ответа прямо сейчас. На крыльце я остановилась и поцеловала его, просто так, без слов. Полуобещание. Не более.
Пэтти открыла дверь и, увидев меня, отвела взгляд. Она не выполнила мою просьбу, но… наверное, к лучшему.
– Давай забудем, – попросила я, не переступая порога.
Она подскочила и обняла меня; я едва устояла на ногах, все-таки сестра Герберта была довольно габаритной. Мы вошли, и я наконец решилась спросить Падальщика:
– Как там твой Моцарт?
– Даже сможет летать, я обработал крыло. Такое уже случалось с другими.
Вскоре я засыпала с ним рядом, в густом сумраке комнаты. Мы лежали нос к носу, и глаза Герберта казались совсем темными. Я провела кончиками пальцев по его чуть выступающей ключице и тихо спросила:
– Там, в сквере ты ведь говорил несерьезно?
Ресницы дрогнули, на секунду опустившись. Угол рта изогнулся в улыбке.
– Я говорил очень серьезно.
Я взяла его руку в свою. Прохладная кожа, казалось, не могла принадлежать человеку из плоти и крови. Человеку, ради которого я оказалась от опиума, который сам стал моим опиумом, героином или… скорее морфием, успокаивающим и обездвиживающим.
– Я не могу сейчас думать о таком. Прости.
Он кивнул. Он знал, что я думаю только о завтрашнем дне, на который в аду и в раю, наверно, делались самые разные ставки. Ставки на двух моих когда-то лучших друзей. На саму меня уже никто не ставил.
[Дин]
Томас Эгельманн не был занят бумагами, не говорил по телефону, даже не перебирал револьвер. Он сидел и отрешенно смотрел в какую-то точку на поверхности стола. Смуглые пальцы барабанили по стопке документов. Я ждал. Только что я рассказал об увиденном на верфи, но теперь вдруг засомневался, слушали ли меня вообще. Повисшее молчание слишком затянулось. Помедлив, я кашлянул.