Читать «Знание-сила, 2008 № 05 (971)» онлайн - страница 45

Павел Петрович на это воркование жены ничего не отвечал. Но сведенные в полоску губы и затвердевший взгляд говорили о том, что император уже принял решение, и оно — не в пользу чувств.

Уже несколько дней спустя Павел Петрович посетил князя Багратиона собственной персоной — в качестве свата. Невесту он привез с собой. Екатерина Ивановна Скавронская ослепила князя Петра своей действительно редкой красотой и вскоре, с ловкостью светской львицы, довела дело до алтаря. Три месяца бешеной страсти закончились полным разрывом супругов: Багратион продолжил службу, а его жена отбыла в Вену, чтобы из своего знаменитого салона плести интриги против императора Александра.

А Екатерина Павловна Романова с 1804 года, войдя в возраст, отказывалась от всех сделанных ей предложений. Самым знаменитым стал ее отказ летом 1807 года императору Наполеону, настолько резкий, даже оскорбительный, что его долго не решались передать французам. И только в возрасте 21 года — а в России такие невесты назывались «перестарками» — она вышла замуж за принца Георга Ольденбургского. Через три года, в 1812-м, уже овдовела.

Это был роковой и прекрасный, тот пламенный двенадцатый год, когда весь уклад жизни и сердца людей были точно взвихрены, перевернуты, перепаханы величайшим потрясением наполеоновского нашествия.

Тяжелая рана, полученная под Бородином, выбила из седла любимца русской армии и, по мнению Наполеона, самого талантливого из российских военачальников — Петра Багратиона.

Но рана Багратиона не была смертельной. Еще по дороге в имение своего родственника князя Голицына, под Владимиром, он почувствовал себя лучше, а проведя несколько дней в спокойной обстановке, окруженный заботой и вниманием, начал поправляться, что и зафиксировано в отчетах придворных медиков, которые те периодически отсылали императору Александру. В эти же сентябрьские дни император получил письмо от своей сестры Екатерины Павловны, в котором она, не советуясь, не испрашивая дозволения, просто уведомила брата, что уже выехала в имение Голицыных, в село Симы, чтобы повидать человека, которого продолжала любить.

Любил ли Петр Багратион Екатерину Романову — на этот вопрос смогут ответить лишь новые архивы, еще не прочитанные письма. Но как он любил Россию — на то есть два доказательства: первое — его жизнь, второе — фактическое его самоубийство.

Девятого сентября князь Петр Иванович уже смог подняться с постели и пройтись по комнате. Но в тот же день он случайно узнал страшную новость, которую от него скрывали — о сдаче Москвы. Им овладели гнев, негодование и великая скорбь. А вечером началась лихорадка, которая все усиливалась: князь бредил, в бреду требовал оседлать коня. Бинты на раненой ноге ему мешали, и он начал срывать их, чтобы вскочить в седло и снова скакать под пули и картечь, в гущу очередной битвы за Россию. Рана воспалилась, «лихорадка подошла к сердцу и вызвала коллапс его», как записал в заключении о смерти генерала Багратиона доктор Виллье.