Читать «Знание-сила, 2008 № 03 (969)» онлайн - страница 100
Журнал «Знание-сила»
После этого он открыл себе дорогу к высшей должности, которую и занял: в 63 году он становится консулом. Это, бесспорно, его первый величайший взлет. Консул — высшая должность.
Здесь он прославился своей знаменитейшей борьбой против заговора Катилины. Интереснейшая история! Был ли заговор? Да, был. Катилина — человек аристократического происхождения, умный, циничный. Ему принадлежит такая мысль: «Римское государство состоит из двух организмов: один слабый, со слабой головой, это — сенат, другой — сильный, но совсем без головы». Как все догадались, это народ. И, в сущности, он хочет, как все они, одного — власти. Поначалу он рвется к ней теми же законными путями, которыми рвался и Цицерон, — по должностям, через избрание. У него не получается, конкуренция большая. Тогда он готовит заговор. Но было много заговоров против республики. Однако Цицерон благодаря своему таланту оратора так раздул и масштабы этого заговора, и так окрасил личность Катилины, что дело это осталось в веках. Выступая в сенате, он сказал как о факте, хотя это были лишь слухи, что Катилина убил родного брата, вступил в связь с родной дочерью и совершил насилие над весталкой. А весталка, как известно, это жрица, и она дает обет безбрачия. Но главное — она была сестрой жены Цицерона. И это-то усугубило дело. Было насилие или не было, тоже точно неизвестно. Но Цицерон произнес знаменитые четыре речи против Катилины и его сторонников, и они вошли в века, став классикой ораторского искусства. Знаменитую фразу из первой речи «Quousque tandem abutere, Catilina, patientia nostra?» знает каждый первокурсник истфака. По-русски это так не звучит: «Доколе же ты будешь, Катилина, злоупотреблять нашим терпением?» Это звучит именно по-латыни, поскольку он учитывал особенности языка. Знаменитую повелительную фразу «Purga urbem. Purga urbem» он произносит несколько раз и рокочет этим звуком «r-r-r»: «Очисти город, очисти город». По-русски это значительно проще, обыденнее.
По-латыни — как раскаты грома, страшная угроза. Когда он говорит о злодействах Катилины, вымышленных, подлинных, он подбирает побольше шипящих, чтобы его речь свистела, шипела, как змея. Это талантливо. Настолько, что приносит результаты. Заговорщики схвачены, вершится быстрый суд, слишком быстрый, и Цицерон как консул выходит к народу вдруг в доспехах, что было, конечно, позой — какой он вояка, было известно. И гремя доспехами, говорит, что заговорщиков надо казнить немедленно. Их ведут в тюрьму и казнят без утверждения решения народным собранием, что было грубым нарушением тех самых республиканских основ, за которые он так боролся. Ведь они были римскими гражданами, а казнить римского гражданина можно было только по решению народного собрания.
Он сам выходит к народу и говорит одно лишь очень емкое слово: «Vixerunt». Буквально: «Прожили». Это сообщение о казни катилинариев. Кто он? Спаситель. Спаситель республики. Он так запугал этими речами сенаторов, что был всеобщий восторг. Сенаторы и народ несут его на руках до самого дома, несут вместе с креслом, восхваляют, славят — прямо отец, благодетель. Это как раз то, что ему было нужно. Все замечательно, и жизнь прекрасна! А ведь, в общем-то, именно с заговора Катилины начинается его путь к гибели. Именно с этих пор. Дальше он только продвигался в этом направлении.
