Читать «Эксперт по турбулентности» онлайн - страница 2

Вы преодолеваете все эти препятствия, чтобы попасть в то место, которое один из авторов рассказов, представленных в этой антологии, называет «воющей оболочкой смерти». Разве это не перебор, спросите вы, не говоря уже о том, что это идет в разрез с действительностью? Признаю. Авиалайнеры редко загораются (хотя все мы видели тревожные кадры с сотовых телефонов о двигателях, изрыгающих огонь на высоте 30 000 футов), и полеты редко приводят к гибели людей (статистика говорит, что вы с большей вероятностью погибните, пересекая улицу, особенно если вы настолько глупы, что пялитесь в свой мобильный телефон, пока это делаете). Тем не менее, вы входите в то, что в целом представляет собой трубу, заполненную кислородом и сидящую поверх нескольких тонн легковоспламеняющегося реактивного топлива.

Как только ваша труба из металла и пластика запечатывается (подобно — сглотните! — гробу) и покидает взлетно-посадочную полосу, превращаясь в жалкую тень над ней, становится ясно лишь одно — позитивные вещи находятся за пределами статистических данных — вы обязательно встретитесь с землей. Этого требует гравитация. Вопрос только в том, где, когда и почему это произойдет, и в каком месте вы в тот момент окажетесь. Если воссоединение с матерью-землей произойдет на бетонной полосе (надеюсь, в пункте вашего назначения, но, в крайнем случае, подойдет любая бетонная полоса), то хорошо. Если нет, ваши статистические шансы на выживание стремительно падают. Это тоже статистический факт, и даже самые матерые воздушные путешественники должны об этом подумать, когда их самолет попадет в конкретную воздушную турбулентность на высоте 30 000 футов.

В такие моменты вы полностью теряете над собой контроль. Вы не можете сделать ничего более конструктивного, кроме как дважды проверить свой ремень безопасности в тот момент, когда тарелки и бутылки гремят на кухне, дверцы багажных полок хлопают над головой, дети кричат, ваш дезодорант не справляется с потоотделением, а из динамиков доносится голос стюардессы, говорящий: «капитан воздушного судна просит, чтобы все оставались на своих местах». Пока ваша переполненная труба качается и дергается, дрожит и скрипит, у вас есть время поразмыслить о хрупкости вашего тела и об одном неопровержимом факте: вы обязательно встретитесь с землей.

Подготовив, таким образом, пищу для размышлений на время вашего следующего воздушного путешествия, позвольте мне задать вам соответствующий вопрос: есть ли какой-либо вид человеческой деятельности, какой-либо вообще, более подходящий для антологии ужасов и фантастических историй, подобной той, которую вы сейчас держите в руках? Думаю, нет, дамы и господа. У вас есть все: клаустрофобия, акрофобия, потеря силы воли. Наша жизнь всегда висит на волоске, но это становится более очевидным, когда ваш самолет заходит на посадку в Ла Гуардия через густые облака в сильный грозовой фронт.

От себя лично, ваш редактор сейчас намного лучший летун, чем был раньше. Благодаря моей карьере писателя-романиста, я много налетал за последние сорок лет, но до 1985 года или около того, я был очень пугливым летуном. Я понимал теорию полета, и знал всю статистику об их безопасности, но ни одна из этих вещей не помогала. Часть моей проблемы возникла из желания (которое у меня есть) контролировать любую ситуацию. Я чувствую себя в безопасности за рулем, потому что доверяю себе. Когда вы находитесь за рулем… и умереть не страшно (извините, если что не так). Когда вы заходите в самолет и садитесь в пассажирское кресло, вы передаете управление людям, которых вы не знаете; людям, которых вы, возможно, даже никогда и не увидите.