Читать «Укротитель: Поводырь чудовищ. Защитник монстров. Истребитель тварей (сборник)» онлайн - страница 58

Если сравнивать наездников и простых поводырей, то у первых упор делался на управлении, а у вторых на контроле. В основном мне приходилось играть «настройками» своих подопечных и направлять их действия.

Именно это и составляло основу предстоящих тренировок.

– Чтобы не путаться, назови их как-нибудь. Так будет легче отдавать команды, – посоветовал учитель, глядя на меня снизу вверх. Мало того что я сидел на хах-ковае, а учитель был невысокого роста, так он еще и развалился на удобной скамейке в тени деревьев. А вот мне приходилось париться под полуденным Ярилом в красно-черной броне.

– А старых имен у них нет?

– Были, – с легкой грустью ответил учитель. – Но верховный хорох стер большую часть их воспоминаний.

Времени на креатив у меня было мало, поэтому особо не задумывался.

Сконцентрировав внимание на ближайшем к моему «скакуну» ковае, я назвал его Бимом, а тот, кто находился чуть дальше, получил кличку Бом. Такие прозвища были у двух клоунов в нашем цирке.

Звери тут же радостно откликнулись на новые имена. Что самое странное, несмотря на их внешнюю одинаковость, я ни на секунду не задумывался, кто из них кто. Мысленно потянувшись к хах-коваю, я дал ему имя самого спокойного слона в цирковом зверинце: Дубок, лелея надежду, что сработает формула капитана Врунгеля – как вы яхту назовете, так она и поплывет.

Заметив, что с раздачей имен покончено, учитель начал тыкать пальцем и пояснять тренировочный маршрут. С первой же попытки я понял, почему у поводырей главным является контроль. Управлять зверьми было намного легче, чем бестолковыми птенцами хорохов, но при этом они вечно норовили то впасть в ярость, то уснуть прямо на месте. Тот самый сгусток внутри ментального поля, который становился то гладким, то колючим, отвечал за эмоциональное состояние ковая и был очень нестабильным. Гладкость означала сон, небольшая шероховатость – дрему, ну а разная степень прорастания виртуальных шипов передавала степень ярости ковая. У хах-ковая все происходило не так стремительно, но по тому же принципу, так что за ним тоже следовало приглядывать.

Как оказалось, предыдущие выводы имели серьезный изъян.

– Не пытайся контролировать коваев! – перешел на крик учитель, потому что раздраженные коваи громко зарычали. – Сделай то же, что ты делал в подземелье, но с другой стороны. Хах-ковай имеет более плотную связь со своими симбионтами, чем это когда-либо получится у тебя. Влияй через него.

Так действительно оказалось легче. Коваи под контролем своего кормильца присмирели, начав выполнять заданную учителем программу преодоления полосы препятствий и атаку манекенов. Кстати, понятие «кормилец» было не случайным. Хах-ковай не только перевозил в себе своих симбионтов, он еще и кормил их. Сам великан был способен есть любую пищу, как свинья, – начиная с корнеплодов и заканчивая мясом, причем даже гнилым. А вот коваи были чистыми хищниками, и, чтобы не тратить на них свежее мясо, древние маги создали симбиотическую связку. Коваи являлись вампирами, и внутри своих живых «гнезд» они впивались в покрытое сосудами тело своего «носителя», насыщаясь его кровью. Жутко, но рационально.