Читать «В сетях интриги. Дилогия» онлайн - страница 213

— Я очень вас попрошу нынче пропеть сей романс… будет попозднее музыка в покоях императрицы… Так я надеюсь…

Говорит, чуть не шепчет что-то… и медленно поравнялся с подходящим Александром, прошёл мимо, а тот, в недоумении поглядев на пару, подошёл к жене, молча поглядел на неё, предложил руку и так же молча последовал за передней парой, пока они не примкнули к остальному обществу на лужайке у пруда…

Прошло ещё недели две. Август в середине.

Очень неприятные вести от своих друзей-приятелей с разных сторон начал получать Платон Зубов о какой-то усиленной переписке, которую возобновила недавно Екатерина с красавцем Дмитриевым-Мамоновым, предшественником Зубова в его «почётной» должности.

Этот предшественник, к которому искренно была расположена его царственная покровительница, был ловко завлечён в ловушку, увлёкся фрейлиной, княжной Щербатовой, и дело зашло так далеко, что пришлось просить Екатерину о своей «отставке», молить её о разрешении жениться на княжне…

С болью в душе отпустила Мамонова Екатерина, даже на прощанье щедро одарила, но ещё не успел один очистить заветных покоев рядом с половиной Екатерины, как Зубов вступил в исправление обязанности, поселился в этом же уголке дворца и уж больше пяти лет был там полным хозяином.

Мамонов с женой уехал в Москву, проживал там в своей богатой подмосковной. Доходили слухи, что семейная жизнь его сложилась очень неудачно, и императрицу даже как будто тешили эти вести… Она, как женщина, получившая укол для самолюбия, радовалась, слыша, как сама судьба «отомстила» за неё красивому, но легкомысленному, «неверному» графу!

Тот даже одно время начал делать кой-какие шаги, писал Екатерине, молил вернуть если не прежнее счастие, то хотя бы общее доверие и милость, «ибо не вижу и не чувствую за собой иной вины, кроме своей глупости, благодаря коей по собственной воле лишён величайшего блаженства на земле», как выражался в посланиях раскаявшийся граф.

Но Зубов в это время укоренился прочно, и письма Мамонова оставались без ответа.

И вдруг фаворит получил неоспоримые доказательства, что Екатерина по своей воле возобновила переписку «с Москвой» и ведёт её несколько недель.

Лукавому, но не очень умному фавориту были даже вручены черновые собственноручные наброски посланий Екатерины, будто бы случайно подобранные в кабинете её либо добытые из корзины для ненужной, выброшенной бумаги…

Зелёные и красные огни затанцевали в глазах малодушного, мелко честолюбивого, жадного к почёту и деньгам фаворита. Все может рухнуть теперь, когда так много стоит на карте! Индийский поход, задуманный ещё Потёмкиным, по планам Петра Великого, начал осуществлять как раз теперь он, Зубов, и даже брата Валериана поставил во главе довольно сильной армии, удачно приступившей к делу у подножья Кавказских гор…

Деньги, милости, почести — сыпались дождём… И все могло прекратиться сразу, если новая прихоть овладеет усталым, но жадным ещё сердцем его покровительницы, или, вернее сказать, если она вернётся к прежнему своему любимцу…