Читать «Последняя фотография» онлайн - страница 9

– Ты чего? А о женщине подумал?

– Да она тоже как-то не рвётся сильно замуж…

– Ага, – возразила Лида, – может, она из чувства деликатности и не настаивает, но любая девушка мечтает надеть белое свадебное платье, фату и…

– Ну, началось, – рассмеялся Иван. – Короче, мы подумаем. Пригласим обязательно, не сомневайся.

– Спасибо, – радостно сказала Лидия. – В общем, телефон у тебя мой определился? Сохрани его, в пятницу вечером созвон. В субботу часиков в восемь-девять выезжаем. Одевайтесь потеплее, всё-таки сентябрь наступил. Да, ещё: покупать вскладчину ничего не будем, жрачку, воду, выпивку каждый берёт для себя на своё усмотрение.

– Договорились!

Вечером, дождавшись Марию с работы, Иван объявил:

– В субботу мы идём в поход.

– Кто это «мы»? – с удивлением спросила Мария. – И куда?

– Мы – это ты и я. А ещё мои бывшие однокашники из института. Решили таким образом отметить пятилетие окончания ВУЗа.

– И что, все будут с жёнами и мужьями? – язвительно спросила Мария.

– Нет, я один отличился.

– Ты хочешь сказать, что из вашей группы никто ещё не обзавёлся семьёй?

– Ты так говоришь, – улыбнулся Иван, – словно нам всем по сорок лет. За всю группу не знаю, но в нашей компании, вроде как Галя Никифорова замужем, но она будет сама, без мужа.

5

В субботу однокашники встретились на вокзале, долго обнимались, целовались, удивлялись переменам – кто-то похудел, кто-то напротив поправился. Веня, как показалось Ивану, вытянулся, Сашка Черноудин «раскабанел», впрочем, этот всегда любил поесть – из Макдоналдса не вылезал. Васька как-то осунулся, на лицо повзрослел не по годам. Ходили слухи, что его арестовывали, но, вроде, всё обошлось – правда, ему довелось посидеть несколько месяцев в следственном изоляторе.

Девчонки Лида и Галя остались такими же – болтушками-хохотушками, хотя в их смех закралась какая-то то ли нарочитость, то ли театральность. Да и Ирина Бахтурина смеялась как-то наигранно, а глаза были печальными.

«Ирка совсем сдала. Наверное, замужество далось ей нелегко, – подумал Иван, – счастье не сложилось. А несчастье, как известно, всегда прячется в глазах».

Пять лет – срок, казалось бы, небольшой, но и он основательно меняет людей. Иной раз и за год человек может так измениться, что пройдёшь мимо него и не узнаешь.

Иван представил однокашникам свою супругу, так он назвал её в этот раз. Ляпнул и заметил, как Мария слегка скривила рот. Иван и сам не мог объяснить, зачем он её так назвал, ведь знает же прекрасно, что она не любит это слово. «Ну, сказал бы просто – моя жена. Так нет же, нужно было выпендриться», – мысленно ругал он сам себя. Выбрав мгновение, он шепнул ей на ухо:

– Маш, прости, выскочило как-то самопроизвольно.

– Хорошо, супруг! – ехидно ответила Мария.

– Ну ладно тебе! – обнял Иван девушку. – Не обижайся.

– Ваня, ты же знаешь, психологи не умеют обижаться, – рассмеялась Мария.

– Ага, – кивнул Иван, – а то я не знаю. – Он поцеловал свою спутницу в щёку.

Веня взял с собой гитару, хотя, как кто-то подметил, с него гитарист, как с декана космонавт. Декана в эту поговорку включили из-за его чрезмерного веса и неповоротливости. Скорее всего, Роднянских и сам так считал, ибо играть, а тем более петь под гитару Вениамин решался исключительно в подпитии – все знали, на трезвую голову «музыкант» не начнёт брынчать даже под дулом автомата, стесняется. После двух-трёх стопок любого сорокоградусного напитка все стеснения улетучивались, и Веня начинал петь. Репертуар его состоял в основном из золотого коллекционного фонда радио «Шансон». Хотя голос его никак не вязался с этим жанром, что было делать? Других певцов и гитаристов в компании не было, потому коллектив с энтузиазмом аплодировал единственному артисту. Как говорится, «не стреляйте в пианиста, парень играет, как умеет».