Читать «Розка (сборник)» онлайн - страница 170

И скажи, Марк, что я не права?

* * *

Церковь Обета построена на месте, где не случилось убийство императора Франца Иосифа. Покушение случилось, а смерть не пришла. Храм строили долго, но вышел он хрупким. Церковь Обета постоянно хворает, сыплется и жалуется на боли в спине. Что-то не так было с выбором камня, а камень для стройки – это как генетический код. Его нельзя поменять, его и рассмотреть толком нельзя. Поэтому сплошные реставрационные пилюли.

Не надо сердиться, ладно? Не надо сердиться, но сейчас моя правда в том, что Церковь Обета кажется мне сделанной из костей. Длинных и коротких, серых, белых, молодых, старых. Из множества разных костей, устремленных к небу. И готика тоже. Не надо сердиться. Но вся готика и псевдоготика видится мне бесплотной, но основательно скелетной. И только витражи, особенно в солнечный день, игриво прикрывают весь страх давно этого патологоанатомического театра.

Романские храмы похожи на булки. На сдобные, плотного, хорошо замешанного теста, хлеба. Они как будто про живое. Но про обожравшееся живое, которое вот-вот лопнет от собственной жадности. Я не уверена, что Богу в этих костяных и булочных храмах хоть когда-нибудь было удобно. Он заходил, конечно, понимая все несовершенство своих творений, забегал на минутку или на дольше. Но что Ему здесь, кроме тревоги? Кроме запоздавших просьб и ладана, который вряд ли был Ему по нраву? Что Ему здесь, где слава Его измеряется высотой потолков и шириной основания, умноженной, как в школьном задачнике, на длину? Что Ему это все, если Он и правда – зайчик?

Улицы вписаны в протокол моего лечения. Они, кажется, больше не нападают. Но молчат. Все еще насуплено молчат. Когда я успела их обидеть? И есть у улиц главная? Улица-заводила, которая раздает тумаки и призы? Подговаривает других не бить, прятаться, бежать или подарить несколько нот в хорошей, простой, но гениальной композиции? Стареют ли улицы-заводилы? Выбирают ли их на собрании тайным голосованием или смещают – каким-нибудь ярмарочным – переворотом? Присягают ли заводиле другие? Любят ли ее? Сплетничают за спиной? Воротят нос от ее громкости, дурного характера, безвкусицы и толп народа, полирующего ее тротуары?

А раньше заводилами были площади. И они конкурировали не на жизнь, а не смерть. Именно что на смерть – виселицы и гильотины, восстания и революции, баррикады и расстрелы, коронации, свадьбы, похороны. А потом стало ясно, что площади – это немного скучно, однообразно и статично. Площади никуда не ведут. Пришло время улиц. А потом будет время аэропортов. И кто-нибудь из них тоже назначит себя заводилой и будет раздавать сюжеты, ноты, образы, формулы и идеи коллекций одежды для толстых роботов.