Читать «Розка (сборник)» онлайн - страница 114

«Он был неплохой, знаешь. Толстый очень, а потому я ела, что хотела, но все равно считалась худышкой. Он называл меня худышкой и считал очень честной. А я что? Никто не зарился. Только один онанист был у нас на районе, в парке возле кинотеатре. Бежевый такой плащ, длинный, как в кино. И шляпа. Шляпа черная. Он распахивал плащ, чтобы мы все увидели его перец. Перец был похож на колбасу. Я спросила у одноклассниц: «Почему тогда перец?» А они сказали, что это хуй. Однажды я пошла посмотреть на него специально. Осенью, в шестом классе, одна. Ждала-ждала, и он пришел. Посмотрел на меня и ничего не показал. Так что даже онанист, знаешь. Даже онанист. Он так смеялся, мой муж, так смеялся. А потом взял и ушел к падшей женщине, к этой Суке… Ты, Арсений, третий. Онанист, муж и ты… Поэтому не надо. Натягивай свои штаны назад. Нету у нас чувства. Нету чувства…»

«Ладно, – спокойно сказал Арсений. – Тогда давай дружить. Давай дружить и давай обо всем договоримся на берегу. Чего ты хочешь?»

«Я хочу узнать, сколько ты заплатил за докторскую?»

«Пятьдесят кило. Под ключ. А ты?»

«Двадцать четыре».

«Педагогика – всегда была дешевле, – зевнул он. – Так что ты хочешь? Или уже завтра? Давай, наверное, завтра… Башка болит».

Ольга мелко закивала. Согласилась на «завтра», догадываясь, что оно не может наступить никогда. Но все равно согласилась, хихикнув о маленьком желании «пи-пи» и том, чтобы Кайдаш вызвал ей такси. У нее нет ответа на этот вопрос. И ее тошнило.

Она пыталась начать думать, но укачалась, еле вылезла из машины, добралась до кровати, упала, не раздеваясь, и попыталась снова подумать, уговаривая себя, что это – о хорошем, о светлом, о том, чего она всегда хотела. На слове «хотела» ее все-таки вырвало и рвало до самого утра. Она отмахивалась от камеры и, едва ворочая языком, просила сейчас не снимать и обещала все сказать завтра, в субботу…

Ничего не вышло. И дело было не в похмелье. Потому что ничего не вышло и в воскресенье, и в понедельник, и во вторник, когда это уже казалось совершенно неприличным. Ольга Петровна представляла, как Кайдаш ждет ее ответа, нервно покусывая кончик ручки и расхаживая по покоям Старого Вовка – от стола до стола. Ждет. А она все не появляется, потому что ее тошнит. При всякой – даже самой маленькой попытке ответа на вопрос: «Так чего же ты хочешь?» – ее начинало тошнить. Она сходила к врачу, получила ни к чему не обязывающую «вегето-сосудистую дистонию», список витаминов, совет нормализовать сон и делать физические упражнения.

Ольга Петровна пришла к Старому Вовку и снова помыла окна. Вовк смотрел на птиц. Но она не обижалась и не бросала в него тряпкой. Просто села у ног и сказала: «Кайдаш спрашивает, чего я хочу. Я думала-думала… Вот, например, приехать к родителям на прикрепленной машине с шофером, выйти красиво, а там – ссаный подъезд и соседка обязательно спросит: «А чего не замужем?» Или чтобы Сука не родила. Чтобы было, как было и муж-бездарь – со мной, а не с ней. Ну, вот он со мной – и что? Или список… У меня есть список, который сделает любого умным. Я оттуда достану факт, а все станут и рты пооткрывают. А потом я думаю, кто эти все? Какие у них лица? И ничего не вижу. Нет никаких всех. Может быть, я на трибуне? Конференция или какой-то съезд. И все хлопают, встают, просят сфотографироваться. А говорю на камеру: «Это может сделать каждый». А что сделать? Или пойти в магазин и покупать все, не глядя на цены. Вообще не спрашивая, сколько стоит. Что понравилось, то и купить. И каждый день в новом, а девочки из отдела и эти, с кафедры, чтобы рты раскрыли и считали меня иконой стиля. Как Мерил Стрип. Или делегация. Приезжает делегация и видит, что мой отчет – самый лучший. И самый рейтинг у меня высокий. И приглашают по обмену. А я захожу в Оксфорд и достаю визитку, а там написано большими буквами «дура набитая». Потому что все желания у меня, как будто я их у кого-то подсмотрела, стырила. Что мне ему ответить? Думаете, собраться? Выбросить эту чушь из головы и работать? Делать реформы? Вот прямо сейчас так и сказать. Да? Пойти и сказать: я хочу делать реформы? Или я и это у кого-то подцепила? В телевизоре, наверное. Собраться и захотеть… Я знаю, что вы в меня верите. Вам уже и в не в кого-то больше. Я одна и осталась. Потому что я не за деньги. Собраться и захотеть, да…»