Читать «Тринадцать подвигов Шишкина» онлайн - страница 14

Коли отцом была упомянута загадочная «кока с сокой», которую Александр всегда представлял в виде некой архипротивной жидкости, каковую, со слов отца, приходится глотать в непростых жизненных обстоятельствах, то ретирада после телефонного звонка для Шишкина-младшего крайне своевременна и спасительна. Как она была бы к месту и при упоминании не менее таинственного и столь же противного, по убеждению Александра, жизненного пойла под названием «мурцовка». Хотя Шишкин-старший периодически уверял сына, ссылаясь на собственный жизненный опыт, что обе названные жидкости не могут не присутствовать в рационе взросления и возмужания подрастающего поколения, дегустировать их почему-то не хотелось.

Нынче же ситуация и вовсе сложилась аховая: и «мурцовка», и «кока с сокой» одновременно были заказаны единственному сы́ночке к неминуемому распитию в недалёком будущем.

«Достали! До дисбаланса в организме!» – мысленно орал Александр, шагая по улице. Сколько раз из-за всей этой домостроевской хрени он оказывался в центре насмешек сверстников!

Вспомнилось, как в десятом – выпускном! – классе ему и Лёшке с Наташкой – троице самых толковых школьных рисовальщиков – комитет комсомола поручил к торжественному вечеру нарисовать ордена, которыми Родина наградила к тому времени Всесоюзный Ленинский. Изображения требовались размером в ватманский лист и, понятное дело, максимальной схожести с оригиналами.

Оставшись после уроков, а учились они тогда первое полугодие во вторую смену, «плакатная группа» тщательно зашторила в классе окна, хотя вечер и так густел. Старательный Лёха, дабы обеспечить полную темноту, опустил даже светомаскировочные шторы из толстой чёрной бумаги (тогдашнее нововведение по линии гражданской обороны, порождённое непростыми отношениями Отчизны с южным соседом).

Кромешный мрак позволил эффективно изготовить абрисы будущих шедевров: контуры орденов и составляющих их элементов перевели с первой страницы комсомольского билета на белые ватманские листы посредством эпидиаскопа. Потом взялись за тщательную раскраску с максимальным соблюдением полутонов, особенно на лике великого вождя. Понятно, что процесс подзатянулся. Вышли мастера кисти на широкое школьное крыльцо с радостным чувством исполненного долга и – тут же оказались под конвоем родителей Александра и школьного сторожа.

В густой октябрьской темноте в лицо ударили сразу два фонаря. Мощный железнодорожный – отца и дохлый – сторожа.

Но это полбеды. Оказалось, что вечерняя временна́я граница уже час как Александром нарушена, о чём всех громогласно тут же оповестил Шишкин-старший.

Хуже того, здесь же, так сказать, «по горячим следам», арт-троица была подвергнута перекрёстному допросу: чем это они занимались в пустой и тёмной школе?

Рисовальные объяснения не прокатили. Сторож разве что крест не целовал, заверяя Шишкина-старшего, что ещё полтора часа назад, когда по домам отправились самые терпеливые учителя и самые нерадивые школяры, которым педагоги дополнительно вдалбливали после уроков в головы недопонятое, он самолично, бдительно и ничем не отвлекаясь, обошёл здание внутри, а потом снаружи – и ни души, ни огонька.