Читать «С точки зрения Карфагена: Финикийцы и Карфаген» онлайн - страница 20

Но с практически мгновенным увяданием и гибелью государств восточного Средиземноморья стала умирать и набеговая экономика. Ее экологическая ниша была исчерпана. Грабить было больше некого. Торговля замерла, ремесел не стало, побережья опустели. Пираты были вынуждены спешиться, но и в материковых частях отыскивались лишь полуголодные напуганные люди, у которых было нечего взять. Можно было захватить рабов — ну а кому их продать?

В 1173 г.до н.э. войско Рамзеса III сокрушило в бою варварские дружины и разбило их нильскую флотилию. Этой битвой завершилась катастрофа Бронзового века. «Народы моря» вернулись на острова Эгеиды, на Сицилию и Сардинию, в Грецию и Италию. Некоторые осели в передней Азии. Восток Средиземного моря начал очень медленно возрождаться, но дворцовое хозяйство уже не было основой его экономики. Для того, чтобы достичь прежнего уровня развития, у восточного Средиземноморья уйдет не одна сотня лет.

Морским дружинам пришлось искать пропитания на земле. Искать подходящие места для поселений (порой тесня при этом местный народец, у которого не было желания лезть на бронзовые мечи), вспоминать премудрости сельского хозяйства и ремесел. Правда, навыки грабежа не забывались: с пиратством на Средиземноморье не удавалось покончить еще тысячу лет...

Третья катастрофа — столкновение цивилизаций

Отличие катастрофы Бронзового века от грядущей катастрофы микрокосма Карфагена заключается в том, что сокрушительные набеги «людей моря» никто не организовывал и не планировал — это были спонтанные акции. Правда, торговые города всегда были не прочь подложить свинью конкуренту, указав разбойникам удобные пути подхода к сопернику, но даже самым богатым городам было не под силу устроить запланированную гибель всей цивилизации.

Катастрофа Бронзового века не могла не произойти просто «в силу вещей», в силу неумолимых законов природы и общества. Она длилась более столетия и никто, живущий в те годы, не считал, что живет в катастрофические времена: человеческая жизнь коротка, а за время всеобщего бедствия сменилось несколько поколений, для которых последующие события самым естественным образом вытекали из предыдущих. Зачастую живые завидовали мертвым — но жизнь тем не менее продолжалась.

А вот уничтожение цивилизации Карфагена являлось твердо задуманным, хорошо организованным единовременным политическим действием. Римляне действовали в иной, чем карфагеняне, парадигме: им нужна была победа и только победа, а поражение означало для них завоевание их страны и разрушение всего мироустройства. Поэтому ради победы они были готовы идти — и шли! — на все.

Культурно неоднородный, опиравшийся на союзников-партнеров, искавших в войне выгоды, Карфаген был торговой державой и не вел войны на уничтожение: карфагенянам было достаточно добиться нужных коммерческих договоренностей, монополий или приращения территорий плодородными землями. Карфагенской олигархии ни к чему было разрушать города и вырезать их население: мертвые не платят. В контроле над территориями они были заинтересованы ровно в той мере, в которой из них можно было извлечь прибыль. И, вероятно, они не ожидали, что Рим проявит безразличие к возможности будущей дани и будущих прибылей, которые покоренный Карфаген охотно заплатил бы.