Читать «Это было в каменном веке. Охотники на мамонтов. Пещеры красной реки» онлайн - страница 223

Время от времени Нум останавливался и тихонько звал:

— Як! Як! Где ты?

Порой на опушке рощи заунывно вскрикивала ночная птица; откуда–то издалека доносился зловещий хохот гиен; лягушки громко квакали в соседнем болоте. Но Як не отзывался.

Нум с отчаянием подумал, что Як, вероятно, не выдержал зверской расправы и погиб. Утратив уже всякую надежду, он машинально шел вперед, и вдруг его правая нога наткнулась в темноте на что–то теплое и мягкое, чуть дрогнувшее от его прикосновения.

Нум бросился на колени и судорожно запустил пальцы в густую шерсть. Да, это был Як! И он был жив! Но что сделали с ним негодяи! Все тело волчонка было исполосовано ударами, шерсть на спине и боках слиплась от крови, а кое–где была вырвана и висела клочьями. Почувствовав руку Нума, лихорадочно ощупывавшую его тело, волчонок глухо застонал. Нум провел пальцами по морде Яка и обнаружил, что челюсти волчонка плотно стянуты сыромятным ремнем. Подсунув под ремень острый каменный топорик, Нум не без труда перерезал его и, приподняв израненную голову маленького волка, крепко прижал ее к своей груди. Со слабым счастливым визгом Як облизал горячим языком лицо своего спасителя. У Нума вдруг запершило в горле, и не в силах долее сдерживаться, он заплакал навзрыд, продолжая прижимать к себе мохнатую голову друга. Но тут же он спохватился, что надо уходить, и как можно скорее! Нум осторожно опустил голову Яка на землю, перерезал ремни, которыми были связаны его лапы, и шепотом приказал волчонку смирно дожидаться его возвращения. Як, казалось, понял слова хозяина. Он послушно улегся на бок и принялся зализывать раны.

А Нум направился к реке, дошел до края галечной отмели и, придерживая у пояса кремневый топорик, вошел в воду. План мести возник в его голове сразу, как только он обнаружил, что Большие Ступни расположились на ночлег посредине реки.

Войдя в воду, Нум бесшумно добрался до гранитного валуна, к которому был привязан плот, и нащупал прочный, искусно сплетенный из кожаных ремней канат. Большие Ступни спали крепко. И мальчик беззвучно рассмеялся в темноте, представив какое безрадостное пробуждение ожидает трусливых похитителей Яка.

Нум отдохнул немного, прислонившись к скользкому валуну, затем вынул из–за пояса топорик и начал тихонько перепиливать лезвием кожаный канат. Это был тот самый канат, который Гоур выменял у Абахо на маленький мешочек с морской солью. Канат был сделан прочно, на совесть; пропитавшая кожу вода делала его еще прочнее, а лезвие топорика уже изрядно затупилось, пока Нум разрезал им путы, связывавшие Яка. Трижды Нум прерывал работу, чтобы перевести дыхание и удостовериться, что Большие Ступни по–прежнему безмятежно спят.

Наконец последний ремешок в канате поддался судорожным усилиям мальчика. Нум выпустил из рук конец каната, и плот заскользил вниз по течению Красной Реки: сначала медленно, потом все быстрее и быстрее и через минуту исчез в темноте.