Читать «За рубежом и на Москве» онлайн - страница 49

Прошло некоторое время, в которое Роман мог пораздумать над настоящим положением вещей. Он чувствовал, что его захватывает какая-то новая сила, которая не даёт ему возможности остановиться и куда-то влечёт его.

Что это: любовь ли к этой так случайно встретившейся женщине или только простое увлечение, которое с ним было раза два или три и в Испании, где долго пробыло посольство?

Если это любовь, то это чувство в будущем ничего хорошего не сулило, так как играть с собою «гишпанка» не позволит; жениться же ему на ней нельзя, так как этому препятствовали разность национальности, веры и, наконец, самое главное, суженая на Москве.

Положим, первые два условия ничего не значат — и на Москве бывали примеры, что с ними не считались. Так, ближний царский боярин и «собинный» друг царя Алексея Михайловича, Артамон Сергеевич Матвеев, был женат на шотландке. Главное препятствие для Яглина было в том, что он был связан по рукам и ногам за услугу, правда ещё в будущем, Потёмкиным, взявшим с Яглиных слово относительно женитьбы Романа на его Настасье.

— Как тут быть? Что тут делать? — шептал про себя Роман, сжимая руками пылающий лоб, и не находил ответов на эти простые, но, в сущности, трудные вопросы.

В вечернем сумраке мелькнула какая-то тень, направлявшаяся к Яглину.

— Вы? — боязливым шёпотом произнесла подошедшая, закутанная в тёмный плащ.

Яглин узнал голос Элеоноры.

— Я… я… — громко прошептал он, схватывая её руки и жадно припадая к ним.

«Гишпанка» не отнимала их у него, и Яглин страстно целовал их.

— Будет! — наконец произнесла Элеонора. — Пойдёмте, а то нас может захватить дозор. И то за мною от самого дома шла какая-то тень. Да я скрылась в тёмной улице.

И она двинулась вперёд.

Яглин пошёл рядом с девушкой и дрожащей от волнения рукой взял её под руку. Элеонора ничего не сказала и только, повернув к нему лицо, улыбнулась.

Они тихо двигались вперёд. Роман плотно прижимал локоть Элеоноры к своему боку и нашёптывал ей на ухо слова любви, приходившие на ум.

— За что вы полюбили меня? — спросил он девушку.

— За что? Право, не знаю. Должно быть, за то, что в вас есть какая-то сила, размах, удаль, чего нет в наших кавалерах. Вы ведь не задумаетесь над тем, что я прикажу или попрошу вас сделать?

— Не задумаюсь, конечно!

— И не побоитесь пойти за меня даже на смерть?

— Куда хотите.

— Вот видите! — мечтательно сказала Элеонора. — В вас сила. А Гастон останавливается пред угрозой дяди лишить его наследства. Разве это любовь?

— Вы его любите или любили? — голосом, в котором слышались ревнивые нотки, спросил Яглин.

— Нет. Слабых людей я не люблю. Мне нужен человек, который сам покорил бы меня. За таким человеком я пойду. А Гастон — сам мой раб и вести меня не может. Таких людей любить нельзя.

— Но не забывайте, что мы — иноплеменники: вы — гишпанка, а я — московит и здесь нахожусь только с посольством.

— Так что же? За любимым человеком я пойду хоть к варварийцам или туркам.

Яглин чуть не подпрыгнул от радости и рассказал ей о предложении, сделанном посланником её отцу.

— Правда? — радостно воскликнула Элеонора, схватывая его за руку. — О, отец согласится! Я в этом уверена. Я уговорю его.