Читать «Волею императрицы» онлайн - страница 92

Алексей уехал охотно; и, вернувшись снова к отцу, недели через две, он не засиживался в своей вотчине; замечал он, что старик отец много переменился, почти всегда был раздражён и суров ко всем; постоянно следил за слугами, не перешёл ли кто в раскол, посещают ли церковь; бранил он народ, бранил и воевод; не нравилось ему ничто, ни внизу, ни наверху.

«Время его проходит», — думал про себя Алексей, слушая его раздражённые речи.

— Раскол и около нас завёлся, — говорил отец мрачно, — узнал я, что и в боярские семьи проникает; плох наш сосед, боярин Савёлов, семью в руках не сдержит, — помочь ему надо!

— Что ж у них сталось? — спрашивал Алексей, припоминая давно забытое имя Савёловых.

— Помнишь, была у боярина в опеке племянница с дочками! Ну, жила у него, за внуками ухаживала, боярыня смирная, честная, да тоже из рода Савёловых; у всех у них головы с трещиной! Ты, чай, знаешь про то? — спрашивал отец.

— Не знаю, батюшка, прежде не слыхивал, — ответил Алексей, смеясь про себя раздражению старика отца.

— И ныне ничего не слыхал? От прислуги или от конюхов? — спросил Никита Петрович значительно.

— Нет, ничего, ведь я не расспрашивал, — ответил сын.

— Думал я, сами набьются с рассказами, потому везде уж о том болтают, — проговорил старый боярин.

— Да о чём? Может, и слышал, — спокойно сказал Алексей.

— Про то, что молодые боярышни, что ни день, в санях катаются и девушки сенные с боярышнями разъезжают с песнями, — так что слышно их по всей окрестности; да вместе с девушками поёт песни и молодая боярышня меньшая.

— Гм, каждый день? — проговорил Алексей. — Чудно, право, не встречались мне они!

— Каждый день, уж и сани, и песни их признали все; а старшая боярышня со странницами знается, черниц принимает, раскольниц, и их книги читает! Ты смекаешь, что надо помочь тут больному боярину Савёлову?

— Чем же ты, батюшка, помочь ему собираешься? — вдумчиво глядя на отца, спрашивал Алексей.

— В руки хорошие всё взять думаю, — ответил старый боярин, — ты на поре стал, Алексей, тебе и жениться время настало: с семьёй зажил бы ты в вотчине; Талочановы — невесты хорошие, добра у них много будет; дед их, боярин Савёлов, наделит всем. — Так кончил старик отец; Алексей глянул на него серьёзно большими глазами и вдруг усмехнулся.

— Гм… на которой же ты меня, батюшка, женить собираешься? На той ли, что книги читает с раскольницами, или на той, что катается на паре в санях и с песнями? Которая тебе лучше показалась? — спрашивал сын с чуть заметной усмешкой.

— Обе хороши будут, хороша вся порода Савёловых! — проговорил отец, как бы желая оправдать своё намерение.

— Хороши? А что же ты сказал про их головы? Про боярина-то — что голова у него с трещиной? А у боярышень целы головы?

— Ты, я вижу, много ума набрался, Алексей! — гневно остановил отец сына. — А я решил, что по смерти боярина Савёлова возьму на себя семью его под опеку и всё его имущество и старшая будет тебе невестой.

Когда старик начинал говорить гневно и решительно, сын всегда перемалчивал; помолчав и подумав, ответил отцу тихо: