Читать «При дворе императрицы Елизаветы Петровны» онлайн - страница 103

   — Великий князь приказал мне, — начал наконец он прерывающимся голосом, — составить компанию вам, ваше высочество, до его прихода. Великий князь занят разговором о голштинских делах с господином фон Пехлином.

   — Странное приказание! — заметила Екатерина Алексеевна, с большим усилием подавляя своё волнение, причём сурово взглянула на Салтыкова.

   — Я не понимаю вас, ваше высочество, — испуганно возразил Салтыков, — я нашёл это приказание вполне естественным и был счастлив его исполнить.

   — Не знаю, почему великий князь вообразил, что мне скучно с любимыми книгами и разного рода рукоделиями? — всё тем же строгим тоном выговорила Екатерина Алексеевна. — А если он это думает, то почему ему кажется, что общество его камергера мне более интересно, чем моих придворных дам?

   — Следовательно, вы, ваше высочество, приказываете мне удалиться? — спросил Салтыков, и в его голосе и на лице отразилось такое отчаяние, что Екатерина Алексеевна опять смущённо потупилась. Но сердце её радостно забилось. Наконец она подняла свои длинные ресницы и озарила Салтыкова нежным, сострадательным взглядом.

Салтыков понял его и прочёл немой ответ на свой вопрос. Он смело шагнул в комнату и, взяв низкий табурет, сел почти у ног Екатерины.

   — Ваше императорское высочество, вы, значит, позволяете мне остаться? — спросил он робко и в то же время с улыбкой.

   — Если его высочество думает, что мне одной скучно, — ответила Екатерина Алексеевна, стараясь скрыть под равнодушной улыбкой смущение, — то оставайтесь, раз вы уж здесь. Постараемся как-нибудь вместе убить время, что при нашем дворе не так легко.

   — Я думаю, как раз наоборот, — возразил Салтыков, с трудом преодолевая страсть. — Для несчастных время — чудовище, двигающееся черепашьим шагом, а для счастливых — легкокрылое божество, быстро пролетающее мимо; так и хотелось бы схватить его за край его эфирной одежды и крикнуть: «Остановись!» Я на вершине счастья, и, увы, время летит на крыльях.

   — Я очень желаю, — заметила Екатерина дрогнувшим голосом, — чтобы вам удалось страшное чудовище-время, являющееся ко мне каждое утро, превратить в легкокрылое божество.

   — Нет ничего проще: надо только, чтобы это стало пожеланием и моей милостивой повелительницы.

Глаза Екатерины Алексеевны наполнились нежностью. Но она с усилием провела рукой по лбу, как бы отгоняя тень мечты, оторвавшей её от действительности.

   — Попробуем окрылить время, — проговорила она, переводя дыхание, — обратимся для этого к духовному присутствию третьего лица; прочтите мне что-нибудь вслух! Вот вам трагедия Митридата, — прибавила она, доставая со стола первую попавшуюся ей книгу.

Салтыков со вздохом взял книгу и посмотрел на открывшуюся страницу.

   — По-видимому, вы, ваше высочество, мало верите в мои способности развлечь вас и сократить своим разговором скучное для вас время, — грустно проговорил молодой человек, — нечего делать, буду говорить словами и мыслями третьего лица. Книга открыта на сцене объяснения Ксифареса с Монимой, которую он давно тайно любит. Наконец ему удаётся застать её одну, без свидетелей, и он торопится излить перед ней всю страсть своего сердца.