Читать «Полное собрание сочинений Том 6. Жизнь вдребезги (сборник)» онлайн - страница 18

— Я хотела отбить удар с воздуха…

И ведь не скажешь этим бабам: «Да какое мне дело! Заткнитесь! Не мешайте работать!» Чтобы заставить ее замолчать, он посильнее надавил на опухоль. Она застонала, и он тут же забыл о ней. Он весь обратился в глаза и руки. Вывих почти прошел. Еще два сеанса, ну, три, чтобы угодить хозяину. Он наносил тальк, едва касаясь ладонью кожи. Хворь представлялась ему пугливым зверьком: ее следовало приручать исподволь, задабривать, успокаивать… Его так и подмывало заговорить с ней — что он иногда и делал. Больной казалось, будто он обращается к ней, а на самом деле он заговаривал боль; он видел, как она пробирается сквозь паутину нервов, сосудов, мышц, и он настигал ее кончиками пальцев, осторожно ощупывал, изгонял, как змею. Внезапно боль отступала. Тело пациентки постепенно расслаблялось. Искаженное страданием лицо понемногу преображалось, в глазах вспыхивала благодарность. Иные в такие минуты готовы были ему отдаться, особенно те, которым приходилось раздеваться донага и которым он обеими руками растирал живот: они вверялись ему целиком, иногда даже больше, чем любовнику. Именно эти женщины особенно любили рассказывать о себе. Да и что могли утаить они от того, кто все знал о их теле, под чьими руками они корчились, стонали? Одеваясь, они говорили ему то, что обычно говорят после близости. Возможно, им казалось, что у него есть власть и над их душевными невзгодами. Он выслушивал их, потому что этого требовало его ремесло, а он был добросовестным работником. Он старался сочувственно улыбаться, надевал маску благожелательности, за которой мог скрывать свою ненависть.

Конечно, не ко всем! Ему случалось лечить и настоящих больных, привлеченных его репутацией и настолько исстрадавшихся, что они готовы были платить столько, сколько требовал мсье Жо. Над ними он колдовал особенно долго, заставляя свои руки творить чудеса. Но куда чаще попадались просто богатые бездельницы — покинутые женщины, любопытные, требовательные и легковерные. Им он представлялся чем–то вроде кудесника. Некоторые спрашивали у него совета, как им лучше питаться или краситься. Другие справлялись, не надежнее ли им поставить внутриматочную спирать, чем глотать пилюли? Он знал и об их сердечных бедах, и об их проигрышах в казино. Стоит ему лишь руку протянуть — и каких бы только приключений у него не было! Но он считал себя некрасивым и потому не мог преодолеть свою застенчивость. К тому же пусть даже они относились к нему как к другу — это не мешало ему оставаться слугой, которому дают на чай, и каждая бумажка, которую совали ему в руку, оборачивалась для него смертельной обидой.

Мадам Верморель в полном восторге подвигала ногой.