Читать «Великий Сатанг. Роман» онлайн - страница 16

- М-да, - короткая брезгливая улыбка, - мой тоже поворачивать не станет.

- Значит, так тому и быть. Время, коллега! Включайте!

Панели приемников замелькали переливами огоньков, и дружескую тишину кабинетов рассек гортанный, несколько резковатый для слуха землянина голос:

- Лгта-гртра инъкйа лгте-гртийе! Иклтъе Дархай!

- Братья и сестры! Дети Свободного Дархая!

Вождь, вскинув руки к небу, подался вперед, и, на шаг опережая его, к краю низкой, в полтора человеческих роста трибуны выдвинулись молоденькие, цепко вглядывающиеся в толпу автоматчики.

- Мы не хотели войны, нас вынудили! И не нами пролита первая кровь, но нашу кровь пролили вероломные враги, святую кровь свободных людей! Всякому терпению наступает предел, и нет прощения тем, кто лишен совести. Веками дархаец-созидатель, дархаец-пруженик и мыслитель был не более чем грязью под ногами хищных пиявок, нелюдей в оранжевых накидках! Кому из вас неизвестно, какова была доля жителей гор и обитателей долины? Нет, слова здесь излишни, и память горька! Тысячами жизней вымощена дорога к возлюбленной Свободе; спотыкаясь и в кровь стирая ноги, падая и умирая в пыли, шли по ней поколения наших предков. Они ошибались и находили силы исправить ошибки, они изнемогали в битве, но завещали потомкам свою великую цель. И сейчас цель эта еще не достигнута, есть только слабые ростки грядущих дней, когда каждый дархаец увидит сияние Солнца. И в том порукою идеи квэхва, постижение которых исключает ошибки и поддерживает в тяжкий час! Если же есть тут среди вас кто-то, боящийся трудностей пути, - пусть, ни мгновения не медля, покинет ряды, и да не осудят его близкие!

Близорукими, беспомощно прищуренными глазами Вождь всмотрелся в тесно сгрудившиеся ряды слушателей, словно пытаясь угадать среди многих тысяч одного малодушного.

- Ну же, боязливый брат! Если ты есть, отзовись и уйди! О! Я был уверен, родные, и я не ошибся в вас: нет трусов среди истинных дархайцев! А коль скоро так, то важно помнить: мы вступили на свою тропу осознанно, мы избрали ее без трепета и сомнений, и ничто, никто, никогда не сможет заставить нас свернуть или остановиться!

- Дай-дан-дао-ду! - коротким ревом взорвалась толпа.

И замерла.

Сотни тысяч восторженных глаз были устремлены на хрупкую фигурку Любимого и Родного. Люди тянули шеи, привставали, подсаживали на плечи детей, дабы и они увидели все, не пропустили ни единого слова, ни одного, пусть и самого незначительного, жеста.

Все они были сейчас единым целым: и долинные лунги, невысокие, плотно сложенные, несколько рыхловатые, в традиционных лвати, скромно украшенных двухцветной вышивкой вдоль просторных капюшонов, и худощавые каменнолицые лунги гор, чьи ти-куанги, перехваченные плетеными кожаными кушаками, подчеркивали ширину плеч, и даже посеченные ритуальными надрезами лица жителей Дальнего Загорья нет-нет да и мелькали в толпе, борцы в мятых форменных куртках, нехитро одетые горожане, селяне, лишь недавно обретшие кров в столичных предместьях, дети, юноши, готовые к битве, и даже почти старики - кое-кому едва ли не за пятьдесят, - некоторые из них помнили еще те времена, когда далеко в Загорье полыхало пламя мятежа четырех ван-туанов и безумный Огненный Принц Видратъхья называл себя Бессмертным Владыкой…