Читать «До и после Победы. Перелом. Часть 1» онлайн - страница 63

С этим-то и была проблема. После того, как у нас иссякли запасы РС, первые три сотни ракет собственной разработки мы делали на артиллерийских порохах, благо этого добра в конце сорок первого-начале сорок второго у нас скопилось изрядно — нагревали и перепрессовывали в шашки нужных размеров. Но, как и всегда, просчет ситуации на некоторое время вперед давал безрадостную картину — если ничего не делать, пороха скоро закончатся. Нужен был свой нитроглицерин, причем в приличных количествах — хотя бы десять килограмм в день. Советские ракетчики предлагали нам использовать их разработку — порох ПС, составленный из пироксилина и калиевой селитры, но он и по калорийности был процентов на пятнадцать хуже баллиститного, и селитры у нас тогда не было, так что поблагодарили за наводку, но отказались, благо что мы не планировали заваливать немцев навесным огнем по площадям, поэтому потребности в порохе у нас были гораздо — на несколько порядков — скромнее.

Первые опыты по производству нитроглицерина мы начали еще в конце сорок первого — в лабораторных количествах, только чтобы "принюхаться" к этому опасному веществу. Делали в стеклянной посуде, буквально по нескольку грамм, практически не дыша. Но переход к объемам в десятки грамм оказался сложноватым — начались взрывы. Хорошо хоть я настоял, чтобы все работы выполнялись дистанционно, механическими манипуляторами, чтобы оператор находился за перегородкой. К весне сорок второго мы получили из СССР технологию производства нитроглицерина, и уже на ее основе стали совершенствовать свое производство. Как мы поняли, ключевыми факторами успешного производства были тщательная очистка исходных и результирующих веществ и строгое отслеживание температурных режимов. Так как мы не гнались за большими объемами, то стали развивать свою технологию именно в этом направлении. Тщательную очистку мы начали осваивать и раньше, а добавление интенсивного охлаждения сделало маленькое чудо — если до этого взрывы случались раз в два дня, то после введения охладителей — уже раз в пять дней. Но и это нас не устраивало. Правда, те небольшие объемы в сотню грамм, что мы производили за один раз, не давали большого разрушительного эффекта — ну, будет разрушен чан, так взрывная волна будет разбита и ослаблена бетонными ребрами камеры, в которой выполнялось смешивание, а кислоты будут погашены пролившейся известковой водой — над вопросами безопасности мы тщательно подумали еще до того, как стали заниматься этим опасным делом, а не после первых катастроф. Как результат, не было ни одной жертвы, а оборудование — освинцованные чаны и манипуляторы — сделать или восстановить было достаточно просто. Как бы то ни было, среднесуточная выработка в марте сорок второго у нас достигла семидесяти килограмм, что в переводе на готовый порох означало более двухсот килограмм пороховых шашек, или двадцать ракет в сутки. И каждый день мы наращивали производство на пять килограмм за счет создания очередного поста по производству нитроглицерина — мы по-прежнему опасались наращивать емкости, чтобы не получить скопления больших масс, которые могли бы вызвать существенные разрушения. Стремно это.