Читать «КУРОПАТЫ: СЛЕДСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ» онлайн - страница 67

Вот обзорная справка материалов архивно-следственного дела по обвинению Б. М. Глезерова — заместителя Прокурора БССР. Арестован сотрудниками НКВД без санкции прокурора 2 сентября 1937 года как «участник контрреволюционной организации, проводившей вражескую работу в системе прокуратуры республики». Какие собраны доказательства о причастности Б. Глезерова к этой организации, как она действовала и что конкретно совершила, из материалов дела не видно.

Правда, на допросе 26 ноября Глезеров показал, что еще в 1933 году бывшим секретарем ЦК КП(б)Б Н. Гикало он завербован в контрреволюционную правотроцкистскую террористическую организацию, а позже сам завербовал в нее прокурорских работников: Нускультера Минченко, Хомякова, Фрейдлинга и других, совместно с которыми проводил «активную вредительскую работу путем применения массовых незаконных репрессий к трудящимся города и деревни и защиты участников контрреволюционной организации».

Между обвиняемым Глезеровым и арестованными С. Б. Нускультером, А. Г. Минченко, Л. К. Хомяковым и А. С. Фрейдлингом проведены очные ставки, на которых Глезеров изобличал их всех в принадлежности к правотроцкистской организации, а они, в свою очередь, подтвердили, что в эту организацию завербованы Глезеровым.

Дело по обвинению Б. М. Глезерова рассмотрено в судебном заседании выездной сессии Военной коллегии Верховного Суда СССР 19 декабря 1937 года. Б. Глезеров виновным себя признал и полностью подтвердил свои показания, данные на предварительном следствии. Осужден к высшей мере наказания — расстрелу. На следующий день приговор приведен в исполнение в Минске.

Чудом уцелел прокурор республики П. В. Кузьмин, арестованный органами НКВД 31 марта 1938 года. Его тоже зачислили в мифическую антисоветскую правотроцкистскую организацию, активно боровшуюся против Советской власти. В подтверждение этого обвинения к делу приобщена выписка из протокола допроса бывшего наркома юстиции СССР Н. В. Крыленко, давшего показания, что Кузьмин в состав контрреволюционной организации правых, существовавшей в органах суда и прокуратуры, завербован Е. Б. Пашуканисом.

На предварительном следствии Павел Васильевич себя виновным не признал. И поскольку в ходе расследования ни один свидетель допрошен не был, а к делу приобщены только выписки из протоколов их допросов, Кузьмин законно требовал проведения очных ставок, но ему в этом отказывали. Скорей всего потому, что никого из свидетелей уже не было в живых.

Это предположение подтверждает обвинительное заключение, в котором указано:

«Учитывая, что хотя следствием преступная деятельность П. В. Кузьмина полностью доказана, однако в связи с отсутствием лиц, его изобличающих (осуждены), дело не может быть рассмотрено в открытом судебном заседании, а подлежит направлению в особое совещание НКВД СССР».

Приговор оказался на удивление мягким: 8 лет исправительно-трудовых лагерей. Но по отбытии наказания постановлением особого совещания при МВД СССР 24 мая 1947 года его вновь за то же «преступление» приговаривают к ссылке в Красноярский край на 5 лет, а затем — на поселение. Полностью реабилитирован П. В. Кузьмин только в 1955 году.