Читать «Белочка Майга» онлайн - страница 23

— Да… Выходили!

— А мадам?

— Мадам пока трусит, — усмехается Голиаф.

— Жан! — доносится со двора повелительный голос.

Госпожа Бузул и мадемуазель Алиса уже сели в санки. Вороной сразу пускается рысью, но хозяйка недовольна:

— Жан, подтяни вожжи. Не на базар едем, а на рождественскую ёлку. — И госпожа Бузул начинает напыщенно рассуждать: — Вот, дети, весь мир теперь видит воочию: о, как отчаянно врут коммунисты, утверждая, что бога, мол, нет, сына божьего нет, рая нет. Разве это не доказательство существования божьего? Целую неделю неистовствовали небеса: буря, снег, мороз. А пришёл день рождения нашего спасителя Иисуса Христа и — смотрите-ка! — погода, как по заказу… Какие чудеса ещё нужны?

Парень молчит, пряча насмешливые огоньки в голубых глазах…

Их конечная цель — дом лавочницы Спрингис в самом центре Сиполайны. Там сегодня собирается вся местная знать. Конечно, и Чадуриха, и волостной старшина, и шуцманы — Чёрный Андрей, Адольф, Берч… всех не перечесть. И пастор Грасит. И фрицы. Гостей, мужчин и дам, полон дом!

Жан на кухне; там ещё несколько таких, как он. Паренька душит гнев и ненависть. Он то и дело выходит во двор охладиться…

Окна гостиной сверкают огнями. Посреди комнаты роскошно убранная ёлка. Разноцветные свечи, дорогие конфеты. В столовой столы заставлены бутылками и всевозможными яствами.

Лицемеры и убийцы! В Сиполайнанской волости теперь уже двадцать семь жертв! Если спросить, кто больше убил — фрицевский комендант фон Горст или коновод шуцманов Адольф Орсте, — то придётся ответить: у обоих руки по локоть в крови.

Пастор Грасит организовал у ёлки хор из кулацких сынков и дочек:

Ждут нас радостные лица в Вифлееме: Славить сына божьего настало время…

— Ах ты чёрный ворон! — Жан сплёвывает в сердцах. — Когда лето кончилось, а Монта заболела… ты её запросто выгнал из дому: «Уходи, моё жилище не приют. Иди!.. Да ниспошлёт тебе помощь милосердный господь. Иди! Аминь!»

Сквозь открытую форточку наружу плывут нежные мелодии. А, вон там и Герта! В белом шёлковом платьице, наглые глаза скромно опущены.

Как острые шипы, впиваются в уши слова слуги божьего — господина Грасита:

— Мир на земле!

Подлецы! Никто у ёлки не краснеет, никого не мучает совесть. А ведь в эту же самую минуту горят города и люди захлёбываются в крови…

…Госпожа Чадур улыбается. Волостной старшина только что сообщил ей приятную весть: в Сиполайну прибывает первая группа пленных, предназначенных для работы на богатых усадьбах.

Итак, участь Голиафа решена! Вместо него можно будет запрячь четверых-пятерых. А Голиафа…

Конечно, всё надо делать с умом. Скажем, так: Голиаф едет в Валку и не возвращается. Где он, что с ним? О боже, в такое время несчастье может обрушиться на каждого… И если хозяйка ещё и запричитает: «Ах, ах! Мой друг Голиаф, абер зачем ты меня бросил одну в этой юдоли горя и печали?» — кто заподозрит её в коварстве и предательстве?

Господа уже заняли места за столом. Но проклятый поп снова и снова, сложив молитвенно руки, бормочет о мире на земле…