Читать «Тени исчезают в полдень» онлайн - страница 448

— Степанида, глаз не спускай с нее, — сказал жене на второй день Фрол, заскочивший на минуту выпить хоть кружку молока.

Зина три дня тоже не спала, ничего не ела. Глаза ее глубоко ввалились, потухли и ничего больше не выражали — ни отчаянья, ни тоски, ни горя. Это были пустые глаза. В них промелькнуло что-то, вспыхнул на миг и тотчас же погас какой-то огонек, когда Митька, вернувшись на третий день из леса, ободранный, исцарапанный ветками, молча швырнул в угол измятую синюю тряпку.

Митька посидел на табуретке, покачался из стороны в сторону, зажав голову руками, точно хотел оторвать ее и отшвырнуть прочь. Затем встал.

— Зинушка, ты легла бы, отдохнула...

— Нет, нет! — отскочила Зина, загородилась от Митьки руками. — Надо искать, я найду сыночка... Я знаю... я знаю... О Господи!

— Зина...

— Ты иди, Митенька, — слабо сказала Зина, глядя неживыми глазами на брошенную Митькой в угол тряпку. — Ты иди... тоже поищи...

Митька покорно вышел.

Уже садилось солнце. Зина стояла недвижимо у окна и глядела, не отрываясь, не мигая, как оно закатывается.

Когда стемнело, Степанида пошла доить корову. Едва она вышла, Зина торопливо отыскала на этажерке какой-то клочок бумаги, огрызок карандаша и нацарапала: «Митенька, прости...» Зачеркнула и написала: «Не прощает Бог, кто глумится над его деяниями...» Снова зачеркнула и вывела дрожащей рукой: «За отступничество кару я должна понести. Искать меня не надо, не найдете... Митенька, Митенька...»

Она хотела прибавить еще что-то, но не смогла, видимо, найти нужных слов. Бросила карандаш, положила бумажку под подушку своей кровати, отыскала и надела легкий жакетик, тихонько, на цыпочках выскользнула из дому и, прижимаясь к самым стенам домов, побежала к переправе.

На пароме никого не было. Убедившись в этом, она, срывая ногти, отвязала его от припаромка. Потом, подумав, выдернула из волос гребенку и бросила на берег. Еще помедлив, сняла жакетик и швырнула в воду...

Фрол и Митька не спали и эту, четвертую ночь, безуспешно пытаясь разыскать теперь хотя бы Зину. Утром Митька, едва держась на ногах, приплелся домой, упал на кровать и на несколько часов забылся.

К обеду он все-таки прохватился от тяжелого, бредового сна, с трудом оторвал от подушки голову. Подушка сбилась, он хотел машинально ее поправить и обнаружил Зинину записку.

— Батя, мама... — закричал он что есть силы.

— Да поспи ты, сынок, поспи, — проговорила Степанида. — Мыслимо ли эдак... захвораешь еще...

— Где... где отец?! — закричал Митька.

— О-ох... сейчас и не поймешь, кто — где.

Митька сорвался и побежал на улицу...

... Только еще через день утром нашли на берегу возле парома Зинину гребенку, а к середине дня в Светлихе, недалеко за деревней, выловили ее жакетик.

— Зинушка, Зинушка, дочушка ты моя... — плакал Антип, обессиленный, разбитый, валяясь на кровати в своем домишке, — Ведь это я, я погубитель ее, люди...

Клавдия отпаивала отца, не отходя от него ни на шаг. Труп Зины искали по всей Светлихе, но так и не нашли.