Читать «Презентация ящика Пандоры» онлайн - страница 96

– Ты увидела меня в списке пациентов, живо составила цидульку, положила тайком в сумку, пока мне делали маммографию. Напечатала небось на машинке, которая в кабинете стоит. Доктор заключения на ней шлепает. Давай рассказывай все!

– Понятия не имею, о чем вы, – взвилась Лена и сбежала.

Но Кузнецова пребывала в уверенности, что автор сообщения – медсестра. Что за чушь она состряпала? Кого и что видела? Нина несколько раз пыталась поговорить с Зайцевой, дважды подстерегла ту у ее дома. И оба раза Лена находилась в состоянии опьянения, Кузнецовой стало ясно: медсестра увлекается алкоголем, небось записку она составила под действием спиртного, нет в ней правды.

До последних дней жизни Нина хранила всю историю в тайне. Но потом поняла, что умирает, и покаялась Пете:

– Прости, сыночек! Я плохо подумала об Элеоноре, она не воровка, не крала денег у Огаркова.

– Но тысяча в буфете… – заикнулся Петя.

– Думаю, их подбросил Разгонов, – прошептала Нина, – и звонок Савелий организовал. Со мной определенно беседовала женщина, но голос еле-еле пробивался сквозь писк, треск, шум. Я поверила, что на том конце провода Нора, потому как она сообщила про доллары и они нашлись там, где она сказала. Но подложить купюры у нас в доме было легко. Мы никогда не запираем ни калитку, ни дверь. Живем-то на отшибе, за домом сразу лес, чувствуем себя деревенскими жителями. Сава просто вошел в избу. Но, даже наткнись он на тебя или на меня, его появление не вызвало бы удивления. «Привет, я зашел чайку попить», – скажет Разгонов и получит кружку. Савелий выбрал удобный момент и сунул деньги в буфет. Он меня отлично знал, понимал: увижу зеленые бумажки и, памятуя ночную беседу по телефону, побегу и немедленно отдам украденное твоей мамой. И ведь не ошибся. Я к нему полетела. Сыночек, найди тело Норы, похорони ее по-человечески и отыщи убийцу.

Петя попытался возразить:

– Мамочка! Зачем Савелию лишать жизни Элеонору?

– Ответа я не знаю, – прошептала больная, – думаю, они с Огарковым никакой чай не рекламировали. Опыты проводили. Может, таблетки Норе давали, уколы ставили, и она умерла. Тело спрятали, мне наврали, что воровка сбежала. Понимали, что я испугаюсь, в отделение не побегу. Обельяновск городом считается, а по сути, это деревня. Полетит слух: Елкина сперла миллионы в валюте. Народу только дай повод, наврут, навертят, с навозом смешают. За тебя боялась. Прилипла бы к тебе дурная слава.

– Мамуля, пусть ты права, – согласился приемный сын, – но Разгонов давно покойник. И Огарков на том свете. От ветеринарной клиники и избы ученого ничего не осталось.

– Ошибаешься, профессор жив, – еле слышно сказала Нина, – думаю, он знает правду! Пообещай, что отомстишь ему за Элеонору и за меня. Долго я сумасшедшего любила, а он мной пользовался, да и только.