Читать «Презентация ящика Пандоры» онлайн - страница 92

Во двор вышел Разгонов, он спокойно объяснил Нине: ему удалось получить заказ от одной крупной торговой сети. Фирма хочет поместить на упаковку своего товара авторитетное мнение ученого о качестве напитка. Огарков доктор наук, профессор, уважаемый ученый, не шантрапа. Григорий не готов поставить свой автограф на некачественном продукте. Поэтому они устроили трехнедельное испытание. Элеоноре надо просто пять раз в день пить чай. И все!

– Избу за такое ерундовое занятие не дадут, – возразила Нина.

– Глупышка, ты просто не в теме, – усмехнулся Савелий, – это же, считай, реклама французской фирмы, дом она покупает.

Савелий говорил спокойно, приводил весомые аргументы, потом во двор вышла Нора и сказала:

– Нинуша, ступай к себе, не волнуйся. Чай вкусный, фруктовый. Чего ты нервничаешь?

И тут в окно высунулся Огарков.

– Да нет, оставайся. Хочешь парижский чай попробовать? У нас его много. Я анализ сделал, отличная рецептура! Я бы такой ерундой не занимался, но с деньгами швах! Приходится выкручиваться.

И Кузнецова поверила, что Элеонора будет просто наливаться напитком.

По дороге назад Нина ломала голову, что сказать Пете. Мальчик уже взрослый, ему про служебную командировку не споешь.

Так и не придумав ничего достойного, Кузнецова решила сказать подростку правду про чай, села на диван рядом с Петей и начала:

– Петяша, твоя мама…

– Знаю, – не отрывая взгляда от экрана, перебил ее тот, – она нанялась на траулер, поедет в город Владивосток. Будет рыбу по банкам раскладывать. Когда вернется, мы соседнюю избу купим, вместе заживем!

Нина подивилась изобретательности подруги, решила, что версия с траулером намного лучше правды, и пошла спать.

На следующий день Нина проснулась с резью в горле, у нее поднялась температура, появился насморк, кашель. Десять дней Кузнецова болела, потом еще несколько суток качалась от слабости. Когда Нина наконец оправилась, она решила сходить в лабораторию и пошла в лес.

Дверь и окна в доме оказались закрыты. Кузнецова стучала, кричала, но ей никто не открыл. Пришлось возвращаться домой. Вечером Нина опять явилась к Огаркову и застала в лаборатории одного Григория Константиновича.

– Где Нора? – спросила Нина.

– Лучше не спрашивай, – разозлился Огарков.

Дверь в дом распахнулась, сказав: «Закончено», – внутрь ввалился Савелий.

– Ты один? – быстро спросил профессор. – А где Элеонора? Нина с ней поговорить хочет! Ты ее нашел?

– Нет, – заорал Разгонов, – небось на автобус села и смылась. Это она все деньги сперла! Стопудово!

– Вы о чем? – испугалась Нина.

Огарков встал и вышел, Савелий поморщился.

– Вот не ожидал такого от Норы, честное слово. Что угодно: истерику, слезы, зудеж на тему: «Спишь со мной, а жениться не собираешься», но воровство! Твоя драгоценная подруженция унесла весь бюджет на исследование.

– Не понимаю, – пролепетала Кузнецова.

– Ничего сложного, – буркнул Разгонов, – фирма, которая торгует чаем, нам заплатила за исследование. Часть этих средств предназначалась для оплаты Норе. Очень нехилая часть. Бомжи и разные больные у нас за тысячу рублей в экспериментах участвуют. А Елкиной следовало аж десять тысяч долларов отдать.